Большое счастье в маленькой семье. С ребенком, но без мужа

Может быть, вам просто немножко боязно – вот так вот сразу взять да и расстаться с привычным чувством? Но мы с вами уже знаем, что чувство это далеко не самое ценное и полезное, поэтому жалеть о нем не стоит. А что касается «сразу»… Дело в том, что по-другому, скорее всего, не получится. Отношения можно анализировать, пытаясь найти ошибки, чтобы попробовать избегать их в будущем. Но никакой анализ невозможен, пока вы находитесь во взвинченном эмоциональном состоянии – то есть пока вы обижены. Обиду, как больной зуб, следует вырвать быстро и резко.

Можете пока что вообще отложить на минуточку книжку, взять лист бумаги и написать на нем все, что имеете сказать этому негодяю: пишите, не стесняйтесь, бумага все стерпит! Хотите – словами, хотите – портрет его нарисуйте, с рогами и копытами…

Готово, изобразили? Ну вот, а теперь возьмитесь покрепче за листочек – и рвите его с треском на две половины! А теперь эти половины – еще разок, и так до тех пор, пока не останутся одни лишь мелкие кусочки. Кусочки теперь лучше всего сложить в пепельницу и сжечь.

А пока догорают ваши бурные эмоции, беритесь снова за книгу. Всё. С кипящей обидой мы распрощались, теперь вместо переживаний опять подключаем здравый смысл – и смотрим, что же он нам подскажет на этот раз?

Он просто устроен иначе

А подсказывает он нам весьма любопытное соображение, из которого можно сделать далеко идущие выводы. Вся штука в том, что, если рассматривать вопрос сугубо с биологических позиций, ни один мужчина никогда не может быть на сто процентов уверен в своем отцовстве! Женщина может не знать, от кого она родила ребенка, но факт собственного материнства не вызывает у нее сомнений – как-никак именно в ее животе на протяжении девяти месяцев прятался и рос маленький человечек, именно ее тело он в конце концов покинул, чтобы появиться на этот свет. Вклад же мужчины в создание нового человека до смешного мал (напоминаю, мы сейчас говорим исключительно о физиологии), он сводится к одному-единственному сперматозоиду, оказавшемуся проворней десятков тысяч других таких же. И (с точки зрения биологии!) у мужчины не может быть никаких гарантий того, что именно ему принадлежал этот пресловутый сперматозоид…

Недавно я излагала эти соображения одной из своих подруг, но она посчитала их не совсем убедительными. «Ну нет, ты преувеличиваешь! – упрекнула она меня. – Ведь бывают же ситуации, когда мужчина точно знает, что к его женщине никто, кроме него самого, и близко не подходил! Может, они какое-то время на необитаемом острове жили…» Так вот, в тех рамках, в каких мы с вами пока что ведем рассуждение, никакой необитаемый остров значения не имеет тоже: мы вполне можем допустить, что за те недолгие часы, которые утомленный охотой и рыболовством мужчина посвящал здоровому крепкому сну, мимо острова проплывала утлая лодчонка с никому не известным морячком на борту…