Больshое видится на расстоянии

- А если скажу, что разговор был о личном? - протянул Зепар, медленно проводя губами по моей шее. - Или именно это и вызывает у тебя особый интерес?

- Ничего подобного, - я дернулась, пытаясь отстраниться. Но сделать это сейчас, когда его руки были единственной опорой и поддержкой, было довольно проблематично. Зепар же, похоже, намерен беззастенчиво этим пользоваться, поскольку прижал к себе еще теснее и слегка куснул за ушко.

- Тебя ведь тянет ко мне, Огонек. Я это чувствую… Если признаешься сама, так уж и быть, отвечу на твой вопрос.

- Знаете, не слишком уж ответ на него меня интересует, чтобы так нагло соврать вам, - дерзко откликнулась, стойко перенося его близость, от которой начинала кружиться голова.

- Хочешь сказать, что совершенно равнодушна ко мне? - он слегка потерся носом о мою шею, отчего по коже тут же побежали мурашки.

- Именно это и хочу сказать, - отчего-то хриплым голосом ответила я.

- Прискорбно слышать, потому что я вот к тебе очень даже неравнодушен, - мягко проговорил он, приникая к коже теперь уже губами.

От этого прикосновения, а особенно от неожиданного признания бросило в жар. Тело плавилось в становящихся все более настойчивыми объятиях, дыхание стало тяжелым и прерывистым. Из последних сил я напоминала себе, что словам этого дамского угодника верить нельзя. Не сомневаюсь, что подобное он говорил стольким женщинам, что сам уже со счета сбился. С его стороны это не более чем игра! Но мои трепыхания становились все более вялыми, а его поцелуи, которыми он покрывал мою шею и плечи, все жарче. Еще и руки включились в дело, проводя чувственными касаниями по груди и животу.

- Не нужно… - всхлипнула я, уже находясь на грани того, чтобы самой повернуть к нему голову и попытаться поймать чувственные губы.

- Почему ты сопротивляешься, моя хорошая? - жарко шепнул архидемон, а потом скользнул языком по ушной раковине, посылая чувственный разряд. Проклятье, я и не подозревала, что в ухе тоже находятся какие-то особые точки! Причем отклик был такой, что меня всю выгнуло.

- Потому что, как и вас, роль живой игрушки меня не прельщает, - с трудом заставила себя проговорить, намекая на то, что он только что рассказывал о своих отношениях с разломной обитательницей.

- Я не считаю тебя игрушкой, - возразил Зепар, чуть отстраняясь. Я едва подавила облегченный возглас. И тут же постаралась еще больше увеличить расстояние между нами, нагнувшись в сторону птичьей головы.

- Вот только не нужно меня считать полной дурой, - сухо отрезала я. - Единственная женщина, которую вы так не воспринимаете - Ирина. Остальные для вас значат меньше, чем грязь под ногами.

Некоторое время он молчал, я прямо-таки чувствовала, как взгляд Зепара буравит мне затылок, но упорно не поворачивала. Уже хотела попросить его полететь все-таки к заброшенному дому вместо того, чтобы тратить время на бессмысленные разговоры, когда повелитель все же заговорил:

- Ирина хотела прояснить все между нами окончательно.

Я замерла, не веря собственным ушам. Он что мне сейчас отвечает на тот нескромный вопрос, который хватило наглости задать? О том, о чем с ним говорила Ирина?

Что побудило его быть настолько откровенным с какой-то рабыней-человечкой? Я совершенно не понимала мотивов Зепара, но тем не менее жадно слушала его слова.

- Она желала знать, остались ли у меня к ней чувства и какими я вижу наши дальнейшие отношения. Сказала, что предпочла бы все прояснить между нами раз и навсегда. Я ответил, что больше не люблю ее и предпочел бы не встречаться в дальнейшем. Но если ей понадобится моя помощь, она всегда может ко мне обратиться.

Он умолк.

- Ты удовлетворена ответом, Огонек?

- Вы сказали ей правду? - по-прежнему не поворачивая головы, спросила я.

- Да. И тебе когда-то говорил то же самое. У меня не осталось к ней чувств. Лишь неясные отголоски, воспоминания о том, что было когда-то.

- Ирина сказала мне кое-что перед тем, как ушла, - поколебавшись, произнесла я. - И я не понимаю, почему. Кое-что, что касается меня и вас. Вы что-нибудь говорили ей обо мне?

- Не совсем. Всего лишь дал понять, что есть женщина, с которой я мог бы быть счастлив.

Мое сердце едва не выпрыгнуло из груди. Я тяжело задышала, пытаясь справиться с охватившим волнением.

- Почему Ирина решила, что это я? - глухо спросила.

- Может, она заметила то, чего никак не хочешь замечать ты? - мягко проговорил Зепар, и в один момент я оказалась вздернута в воздух, а потом снова водружена на место, только теперь лицом к нему. От этой новой, еще более непристойной позы у меня даже уши покраснели. Еще и пришлось уцепиться за талию архидемона, чтобы не свалиться вниз.

Он же медленно проводил едва уловимыми касаниями по моим щекам, завораживая полным внутреннего тепла взглядом.

- Я ведь говорил, что ты единственная, к кому я испытываю сейчас чувства. Так почему все еще считаешь, что ты для меня лишь игрушка?