Большое волшебство

Для начала забудьте о совершенстве. Некогда нам о совершенстве рассуждать. Оно по-любому недостижимо: это миф, ловушка и беличье колесо, которое загоняет вас до смерти. Хорошо про это пишет поэтесса Ребекка Солнит: «Многие из нас веруют в совершенство, а оно разрушает все вокруг, потому что лучшее не только враг хорошего – оно еще и враг реального, возможного и радостного».

Перфекционизм мешает людям закончить работу, да, но еще хуже, часто он мешает людям начать работать. Перфекционисты часто заранее решают, что их произведение ни за что не будет удовлетворять всем требованиям, потому решают вообще не напрягаться.

Но самая противная черта перфекционизма – он выдает себя за доблесть. При приеме на работу, например, люди часто говорят о своем перфекционизме, когда хотят показать свои самые сильные стороны – они гордятся тем, что мешает им наслаждаться в полноте творческой жизнью. Они несут свой перфекционизм как почетный знак, как заслугу, как свидетельство о тонком вкусе и высоких требованиях.

Но я смотрю на это иначе. Я считаю, что перфекционизм – тот же страх, элитный, гламурный, но страх. Да, это просто страх в шикарных туфлях и норковом манто, претендующий на элегантность, а на самом деле неуверенный и запуганный. Потому что за роскошной наружностью перфекционизма стоит глубокий экзистенциальный ужас, твердящий одно: «Я недостаточно хорош и никогда этого не добьюсь».

Приманка перфекционизма особо опасна для женщин, которые, по-моему, склонны судить себя более строго, чем мужчины. Есть много объяснений тому, почему голоса женщин не так уж широко представлены в современном творчестве. Отчасти дело в старом привычном женоненавистничестве, но правда и то, что – слишком часто – женщины не спешат выставлять свои работы на суд публики. Женщины держат при себе свои идеи, не так охотно делятся достижениями и талантами, не рвутся в лидеры. Многие женщины свято верят, что нельзя вылезать вперед, пока они сами и их работа не будут полным совершенством и окажутся вне критики.

Между тем то, что работы мужчин весьма далеки от совершенства, обычно не мешает им продвигать их и участвовать в культурном диалоге. Без обид! К тому же я говорю это не для того, чтобы покритиковать мужчин. Мне нравится в мужчинах эта черта – их порой абсурдная уверенность в себе, с которой они могут заявить: «О’кей, я на 41 процент разобрался в этом деле, так что возьмите меня на работу!» Да, иногда результаты бывают нелепыми и провальными, но иногда, как ни странно, это работает – человек, который вроде бы не подходил для какого-то дела, был не готов, недостаточно хорош для него, каким-то образом раскручивает свой потенциал и совершает резкий скачок благодаря неколебимой вере в себя.

Мне просто хочется, чтобы некоторые женщины тоже не боялись совершать такие невероятные скачки.

Но чаще приходится видеть в женщинах совсем другое. Я встречала стольких блестящих, творчески одаренных женщин, которые бормочут: «Я в этом деле разбираюсь на 99,8 процента, но пока не достигну полного совершенства, лучше побуду на втором плане, так безопаснее».

Знаете, я даже представить себе не могу, чтобы хоть одной женщине пришла в голову мысль, что ей нужно стать идеальной, а иначе ей не добиться любви и успеха. (Ха-ха-ха! Вы поняли, это шутка! Как раз эту картину я прекрасно себе представляю. Более того, общество постоянно внушает нам эту мысль! Спасибо за это всей истории человечества!) Но, дорогие женщины, мы с вами должны сами разрушить этот стереотип – только мы и можем это сделать. Мы должны понять, что перфекционизм, эта погоня за совершенством, – губительная трата времени, потому что критики избежать все равно невозможно. Сколько бы часов вы ни провели в попытках сделать что-то безупречное, все равно кто-нибудь да найдет изъян. (Бывают же люди, которым кажется, что симфонии Бетховена немного, знаете ли, громковаты.) Наступает неизбежный момент, когда реально нужно закончить свою работу и оставить все как есть – и тогда вы сможете с радостью и спокойным сердцем начать заниматься чем-то еще.

А в этом вся суть.

По крайней мере, так должно быть.

В разговор вступает Марк Аврелий