Большое волшебство

Творческая жизнь странная, она отличается от других, более приземленных вариантов. Обычные правила к ней неприменимы. В обычной жизни, если у тебя что-то хорошо получается и ты усердно трудишься, то преуспеешь. Людям творческих профессий никто не может этого гарантировать. Скажем, ты добьешься громкого успеха, но потом он никогда не повторится. Тебе могут принести награду на серебряной тарелочке – и что с того, что одновременно из-под ног у тебя выдернут коврик. Тебя могут обожать, но недолго, а потом ты выйдешь из моды. Другие люди, не такие талантливые, займут твое место и станут кумирами.

Богиня – покровительница творческого успеха иногда похожа на вздорную богатую старуху – она живет себе в громадном особняке на дальнем холме и чудит, принимая нелепые решения о том, кому достанется ее наследство. Поощряет шарлатанов, а истинный талант игнорирует. Отстраняет тех, кто всю жизнь служил ей верой и правдой, а потом дарит «мерседес» смазливому пареньку, который разок подстриг у нее газон. Она постоянно меняет свои решения. Мы пытаемся угадать ее мотивы, намерения, но тщетно. Она не обязана объяснять нам причины своих поступков. Короче говоря, богиня творческого успеха может вас заметить, а может и отвернуться. Поэтому не советую вам на нее рассчитывать или связывать с ее капризами свои представления о личном счастье.

Уж лучше пересмотреть свое определение успеха – и точка.

Я, со своей стороны, довольно рано решила, что самое главное для меня – в первую очередь сосредоточиться на приверженности работе. Это стало для меня мерилом успеха. Я знала, что условный успех зависит от трех факторов – таланта, везения и дисциплины – и понимала: два из трех этих условий невозможно проконтролировать. Случайное распределение генов уже определило, сколько таланта пришлось на мою душу, случайная судьба определит, какова у меня доля везения. Оставалось единственное, что зависело от меня, – это дисциплина. Поняв это, я решила, что самый лучший план – это вкалывать, как раб на галерах. Я могла разыграть только одну карту, и я разыграла ее по полной.

Конечно, в творческом ведомстве каторжный труд ничего не гарантирует. (В творческом ведомстве вообще ничто ничего не гарантирует.) Но я все же думаю, что самоотверженный труд – лучший подход. Делайте то, что вы любите делать, причем делайте это одновременно серьезно и с легкостью. По крайней мере, будете знать, что попытались и что, каким бы ни был результат, вы шли благородным путем.

У моей подруги, начинающего музыканта, есть сестра, которая как-то задала ей законный вопрос: «Что будет, если у тебя ничего из этого не получится? Вдруг ты всю жизнь будешь заниматься, а успех так и не придет? Каково тебе будет понять, что ты всю жизнь потратила зря?»

Подруга моя ответила, тоже с полным основанием: «Если ты до сих пор не заметила, что я уже от этого получаю, то я никогда не смогу тебе этого объяснить».

Когда делаешь что-то не ради выгоды, все равно получаешь награду, так или иначе.

Карьера против призвания

Именно по этим причинам (трудности, непредсказуемость) я всегда убеждаю людей не смотреть на творчество как на карьеру – и всегда буду убеждать, потому что, за редкими исключениями, в творческих областях невозможно сделать успешную карьеру. (Паршивую там можно сделать карьеру, если под карьерой понимать приличную материальную поддержку в обозримом будущем – по-моему, очень разумное определение карьеры.)

Даже если в искусстве у вас все сложится благополучно, все равно с большой вероятностью это будет дрянь, а не карьера. Вы можете невзлюбить своего издателя, галериста, своего барабанщика или кинорежиссера. Вас может не устраивать расписание концертных туров, или агрессивные фанаты, или критики. Вас может выводить из терпения необходимость постоянно отвечать на одни и те же вопросы интервью. Или вы сами, потому что не оправдали собственных ожиданий. Поверьте, если человеку хочется жаловаться, то всегда найдется масса причин, даже если фортуна начнет осыпать его своими милостями.

Но творческая жизнь может обернуться удивительным призванием, если вам хватит любви, мужества и упорства посмотреть на нее в таком ракурсе. Я подозреваю, что это вообще единственный способ заниматься творчеством и не сойти с ума при этом. Потому что никто и никогда не говорил нам, что это простой путь, и мы соглашаемся на неопределенность, когда заявляем, что хотим жить творческой жизнью.

Сейчас, например, все в панике от того, как Интернет и цифровые технологии меняют творческий мир. Все судачат о том, как выживать художникам и найдутся ли для них работа и деньги в этом переменчивом новом мире.