Большой бонжур от Цецилии

– Восемнадцать, – не задумываясь, ответил Марьяшес, продолжая идти и одновременно «писать» на невидимой доске.

– Вот, хоть что у него спроси, всегда будет восемнадцать. Дурачок он у нас. Но стал им не просто так, а от большого ума. Когда Марьяшес сдавал экзамены, он единственный из всех решил трудную задачу. Решил и тут же сошел с ума. С тех пор ходит по городу целыми днями, заходит в магазины, берет все что хочет, а счета присылают его брату-врачу.

И не один он такой. Жил еще в городе Алеша-Мушкетер. Очень интеллигентный был человек, скажу я вам. Имел Алеша большую библиотеку редких книг, которую собирал с тех пор, как себя помнил. Как-то раз поругался он с сыном, а тот возьми да и сожги ее. От обиды и горя лишился папаша рассудка на всю оставшуюся жисть.

Каждое утро Алеша брал в лавке молоко и разносил его по дворам совершенно бесплатно, оставляя бутылки у порога, а вечером шел прогуливался по улицам, чтобы поговорить со своими клиентами и непременно рассказать один и тот же анекдот про книжку «Три мушкетера». «Покупатель спрашивает: „Сколько стоит книга „Три мушкетера“?“ Продавец отвечает: „Три рубля“. – „Тогда нельзя ли купить книгу „Два мушкетера“ за два рубля?“» И так каждый день. За это и дали ему такое прозвище. Не так давно убил кто-то Алешу. Можно сказать, после этого жестокого факта осиротел город. Вспоминают дурочка добрым словом, а его уже и нет в живых.

Теперь висовывайтесь, товарищчи, направо и созерцайте-таки наш оперный театр, который в 1810 году приказал построить градоначальник Дюк де Ришелье. Местечко, скажу я вам, тоже нечистое. Проработав шестьдесят два года, он сгорел полностью из-за неисправного газового рожка. Его восстановили, но в 1925 году театр снова сгорел. После пожара люди заподозрили неладное и обнаружили, что он в списке у архитекторов стоял под номером тринадцать.

А еще во время войны его хотели взорвать фашистские захватчики, но прима-балерина была любовница немецкого офицера и уговорила его не трогать театр. Хоть горожане и осуждали ее за интимную связь с врагом, но узнав, что через это она сохранила городу театр, простили женщину и, может быть, даже поблагодарили за такое самопожертвование. Насчет ордена не знаю, врать не буду, но я бы наградила.

Я вам еще не говорю за то, что иногда ночью там слышен страшный смех артиста, зарезавшего во время спектакля свою возлюбленную. Мишка Япончик там тоже постоянно по коридорам бродит. Сильно он при жизни оперу любил, а теперь от скуки в потусторонней жизни частенько наведывается на премьеры. Театр у нас знаменитый, и билетов на спектакли никогда не бывает, потому что там поет моя невестка Цилечка. Вот, сами сейчас убедитесь. Мальчик, мальчик! Поди сюда! У тебя есть лишний билетик?

– А почему, тетенька, я должен о вас беспокоиться? – невозмутимо произнес подросток, слизывая с руки растаявшее мороженое.

– Ну, что я говорила? Цилечка наша сегодня поет, а потому в театре аншлаг. Но если кто-нибудь из вас в оперу захочет, я пойду к товарищу Покровскому и попрошу для вас контрамарку. Он мине еще никогда не отказывал.

– Мендл, – обратилась она к шоферу, – а теперь ехайте в ателье, что на углу Ришельевской и Жуковского. Товарищи, побывать в Одессе и не сшить костюм – это непростительная ошибка. Только у нас вы узнаете, что такое шик.

При этих словах у Нелли Львовны появились невесть откуда красноречие и даже идейность, которые были ей совершенно не присущи. Разум стал выдергивать один за другим лозунги, услышанные когда-то на собраниях.

– Конечно, вы можете сказать, что мысли о красивой одежде – пережиток прошлого, но я вам дам решительный отпор в этом направлении. Советский человек – это молодая единица мирового человечества, стремящаяся не только к коммунизму, но еще и к красоте. Нельзя, товарищи, построить новый мир, не ставя перед собой больших и светлых задач! Социалистическое общество должно быть передовым во всем. У нас есть свои Диоры и Кардены, только у них другие фамилии. Пусть завидуют капиталисты, глядя на нашу жисть!

Конечно, костюм вы можете и в магазине купить, но это будет не ваша вещь. Она сшита для всех. Наденьте продукт массового пошива на себя, а потом поглядите на плечи, талию и рукава. Все сразу станет ясно, товарищи. Но вы не огорчайтесь. Одесса спасет вас. Если бы вы знали, какие портные работают у нас! Скажу больше, они уже ждут, когда к ним заедут. И пускай вас не смущает цена на костюм. Это стоимость не материала и пуговиц, это стоимость таланта. Талант, товарищи, всегда требует поддержки. Только с ним наша страна будет передовой, могущественной и красивой!

После этих слов в салоне «пазика» повисло молчание. Свекровь уже было решила, что перегнула палку с пропагандой и агитацией, но тут ей на выручку пришел один из членов делегации.

– Уважаемая Нелли Львовна! Ваша гражданская позиция заслуживает глубочайшего уважения. Мы с радостью позволим портным славного города Одессы продемонстрировать нам свое мастерство. Как один, закажем себе костюмы, а женская половина – платья! Шиканем, товарищи?