Большой десант. Керченско-Эльтигенская операция

Многочисленные катера-тральщики и речные тральщикибыли как специальной постройки («рыбинцы», «ярославцы», К-15-М-17 — все стальные), так и мобилизованные сейнеры, парусно-моторные шхуны, волжские баркасы и «трамваи» (в данном случае это не речные трамвайчики, а пассажирские катера Сочинского порта со стальным корпусом и деревянной палубой). Тралением в ходе операции занималось лишь несколько катеров, да и то урывками. В основном, они использовались для перевозки и высадки войск и грузов. Сейнеры, шхуны и «трамваи» имели большую осадку и в сложившихся условиях чаще всего не могли разгружаться на плацдарм напрямую. Глубокосидящие суда, за исключением «трамваев», были относительно хорошо вооружены (во многих случаях 45-мм пушками и «эрликонами»), но отличались тихоходностью (обычно ходили со скоростью 4–5 узлов) и малой живучестью.

Азовская флотилия для перевозок широко использовала несамоходные баржи, дубы (азовские парусные рыболовные суда, также называемые дубками) и паромы с буксирами.

Поскольку средств для переправы не хватало, армейские отдельные моторизованные понтонно-мостовые батальоны (омпмб) построили большое количество паромов. Для 56-й армии работали 37-й и 54-й омпмб. В октябре они смонтировали восемь 16-тонных (то есть грузоподъемностью 16 тонн) паромов из понтонного парка ДМП с обшивкой палубы и 15 бочечных 8-тонных паромов (использовались трофейные металлические 200-литровые бочки). 3–4 ноября они же собрали четыре 16-тонных парома из парка Н2П с обшивкой палубы, а к 12 ноября — три парома из трофейных секций типа «К» (один 100-тонный [15]и два 60-тонных). Бочечные паромы из-за сильной сопротивляемости и плохой маневренности при буксировке использовались, в основном, как плавучие причалы. Паромы ДМП и Н2П также оказались малопригодны, и вскоре те, что уцелели, были сняты с перевозок. Напротив, паромы из трофейных секций получились удачными. На них перевозили тяжелую технику, в том числе танки, вплоть до тяжелых КВ.

Для 3-й группы высадки 19-й омпмб в октябре собрал 2 бочечных 30-тонных парома (из 288 бочек, размер 10 x 7,5 метра) и 9 бочечных 8-тонных [16]паромов (из 81 бочки каждый, размер 6 x 8 метров). Их использование в первую ночь операции закончилось плохо. 28 октября — 2 ноября были собраны десять 16-тонных паромов, из двух трофейных дюралевых понтонов парка «В» каждый (грузовая площадка 3,2 x 6 метров). Они неплохо показали себя при перевозках вдоль таманского берега, но попытки использовать их для снабжения Эльтигена закончились провалом. Слишком уж обстановка не способствовала их применению.

Тремя основными классами боевых катеров в ходе операции были торпедные катера, «малые охотники» и речные бронекатера.

Торпедные катера, за исключением неудачного опытного катера СТК-ДД, были представлены типом «Г-5» различных серий. К осени 1943 года они были вооружены, в основном, двумя пулеметами ДШК. Впрочем, установка ДШК в носовой части (над машинным люком) создала столько проблем, что часто перед выходом на операцию его снимали [17]. Некоторые катера сохранили пулемет винтовочного калибра, другие вместо одного ДШК имели 20-мм авиапушку ШВАК, что заметно ухудшало остойчивость.

Теоретически наличие крупнокалиберных пулеметов давало возможность обороняться от атак с воздуха. Но в условиях неспокойного моря вести прицельный огонь было практически невозможно. В ходе операции от атак истребителей погибло 3 катера «Г-5» (включая два «артиллерийских»), так и не сумев отбиться. При более спокойной погоде шансы отразить атаку увеличивались. Так, известный немецкий ас X. Липферт, потопивший чуть позже (27 декабря) ТКА-121, в своих мемуарах пишет, что во время атаки получил три попадания. Он со своим ведомым вынужден был сделать второй заход с разных бортов, чтобы рассредоточить пулеметный огонь.

Основным оружием торпедных катеров были, естественно, две торпеды. К сожалению, поразить ими мелкосидящую БДБ, имевшую ход, оказалось невозможно. За всю войну на Черном море это не удалось ни разу. Заявки были, но реальные попадания — увы. Лучше обстояло дело с БДБ, стоявшими в портах или бухтах, — несколько штук было потоплено. Трудности применения торпед просто и понятно описал в своих мемуарах A.M. Колесников, в то время — старшина 2-й статьи на ТКА-75, непосредственный участник событий: