Большой футбол Господень

Одновременно проскальзывает и невольная гордость оттого, что уж Его-то Божественные мысли ни в коей мере не управляются телесными испарениями, за неимением Божественного тела – осуществляется, таким образом, мысль в чистом виде, независимая от мелких жизненных нужд. И в то же время не очень понимает Оно Самоё: а как же существует чистая Божественная мысль – вне нервных клеток и разветвлений аксонов?

Знает Оно насквозь Вселенную, Им же и созданную, настроило Оно все космические механизмы – но Самоё Себя Оно не познало. Да ведь и не интересовалось Самопознанием до сих пор.

* * *

Денис свернул с Большого на Пушкарскую, заметив, кстати, машину с очень благоприятным номером 121, то есть 11 в квадрате, и надеясь незаметно увлечь Галочку к Зоопарку, где много способов проводить время вдвоем – хоть кофе пить, хоть кататься на карусели, хоть свысока потешаться над хвостатыми родственниками, особенно теми, кто сверкает красными голыми задами, свернул – ничуть не подозревая, что навстречу ему идёт Левон, самый неприятный Денису тип из их в общем приличного класса. Нет бы пойти дальше по Кронверкскому. Но люди не видят того, что творится за ближайшим углом.

Денис не оспаривал бы неизбывную правоту и высшую мудрость, заключенную не в каком-то отдельном слове, а в самых тайных и желанных уголках Галочкиного тела, но в этот момент очень некстати появился Левон. Можно сказать – встретился на ровном месте! Мало того, что в школе он постоянно попадается поперек дороги, так и здесь, рядом с катком. Или нарочно он выслеживал Галочку?!

Галочка же появлению Левона обрадовалась. Даже не столько самому Левону, сколько тому, что мальчишки ради нее обязательно начнут петушиться, а это так весело!

Левон признан молодым, но безусловным талантом. Считается, что он – будущий… ну словом, кто-то будущий – не то артист, знаменитый как все остальные вместе взятые, не то персонаж более широкого профиля, вроде телеведущего «Поля чудес» или «Мужского интереса».

Левон изобрел собственный стиль речи. Он не матерится прямо, что вообще-то вполне обычно в школе и считается признаком свободного тона. Но Левон – а теперь и покорные его подражатели – произносит отчетливо: «физдеть», «куйня», а уборную торжественно «кало-ссальным заведением». А когда джентльмен Коля Плаксин попробовал вступиться за честь прекрасных дам и заметил: «Ты хоть при девах наших не выражайся!», запротестовали – и горячо – те самые девы: «А Левон ничего такого не говорит. Все бы мальчишки так разговаривали!» Модернизирует Левон и многие другие слова: не «школа» у него – а «шкода», не «гениальность» даже, а «генитальность».

Ну в общем – гений несомненный.

Левон уверен, что Галочка в него влюблена – как и все остальные. Он считал, что все сколько-нибудь стоющие девочки в школе обязаны быть влюблены в него, а уж он выбирает, кого пожелает. Поэтому появление её с Денисом было равносильно измене. Впрочем, он давил соперников не кулаками, а интеллектом.

– Гуляем! – заметил Левон совершенно справедливо, но с той неуловимой иронией, которую генерирует только настоящий талант. – Гулять ведь, право, не грешно.

Денис завидовал непринужденности и снисходительности Левона, завидовал, что за несколько полуприличных словечек Левона легко и покорно признали, видите ли, гением! А на него, на Дениса смотрят как на личность заурядную – просто как на слабака, к тому же похожего на девочку.

В самой глубине своей гордой души Денис ни минуты не признавал себя заурядной личностью, но понимал, что его незаурядность пока никак не проявлена, никем не признана, и в первую очередь – Галочкой. Хотя пройдет немного времени, и она узнает! И они все узнают! Бог, конечно, всё видит и ценит уже сейчас, но шепнёт ли Он Галочке: «Се избранник Мой возлюбленный!»?!

– Гуляем! – повторил Левон, свое остроумное наблюдение, твердо уверенный, что каждое его слово – золото.

– Да мы просто так! – оправдалась Галочка перед Левоном.

Или – отреклась. Не совсем как Петр отрекся от Учителя, убоявшись бряцающих оружием воинов – но немножко похоже.

– Было всё очень просто, было всё очень мило! – пропел Левон, похоже, какие-то стихи.

Он всегда так выступает, что невозможно различить, где кончаются его собственные слова и начинаются взятые напрокат.

– А давайте, мальчишки, пойдемте все вместе в замороженное кафе! – счастливо догадалась Галочка.

Мороженое Галочке не полагалось как фигуристке, потому что могло отложиться лишним весом, но Галочка не держала режим слишком всерьез: получится из нее чемпионка – замечательно, но мастерица спорта – уже хорошо для того, чтобы быть королевой класса. При своей красоте она была уверена в блестящем будущем и без спорта: будет её нежить и катать по свету богатый гениальный муж! А Рем ещё когда-нибудь пожалеет.

Денис готов был тащиться за Галочкой и в мороженицу, чтобы быть с нею рядом, но присутствие Левона словно бы отравляло самый воздух.

– Мне надо сначала купить билеты на «Зенит», – к счастью отказался Левон. – А то завтра перед игрой можно облажаться: мировой матч! И спартачи приедут, займут запад.