Большой горизонт

Чтобы нарушители не смогли выломать дверь, он подпер ее обрушившимся фока-реем, навалил около якорь-цепь. Пищу передавал японцам через иллюминатор, туда же вместо угля совал изрубленную обшивку фальшборта.

— Ремонт шхуны за мой счет! — отвечал он на протесты шкипера.

Третья ночь прошла для Алексея, как в угарном сне. Он почти не чувствовал ни рук, ни ног. Губы задеревенели, обмороженные щеки облупились. Все лицо опухло от холода.

Но он все ж таки смог, как положено по уставу, отрапортовать капитану 3 ранга, когда тот пришел к острову на вызванном из отряда ледоколе «Бесстрашный»…

— Такая вот история, — закончил свой рассказ Баулин.

— Что же вы сделали с «Хризантемой» и ее командой?

— Мы лично ничего не делали. Мы только отбуксировали ее в Н-ск, — сказал Баулин. — Шкипера судили там за шпионаж. А «Хризантему» конфисковали. Документов ведь на ней никаких не было. А если б и были — какой владелец признается, что это он посылал шхуну со шпионским заданием?

Капитан 3 ранга помолчал.

— Документов не оказалось, владелец не признался, а кто хозяин — яснее ясного: дельфины к нам шары-разведчики не засылают… Да, я забыл сказать, до того, как мы ее задержали, «Хризантема» успела-таки выпустить два шарика. Их подбили наши истребители над районом… Словом, они летели к району, фотографии которого мы вовсе не намерены дарить кому-нибудь на память.

Глава восьмая Магнит Падуна

— Завтра прибывает «Мичурин», — сказал мне капитан 3 ранга в один из первых дней декабря. — Механик и рабочие к нам приезжают, в судоремонтную мастерскую. Теперь сами будем сторожевики ремонтировать.

«Мичурин» был последним грузо-пассажирским пароходом в текущую навигацию: на Курилах наступала пора зимних штормов и ураганов. Подошло к концу и мое пребывание на острове Н.

Сказать, что мне жаль было покидать людей, с которыми свела здесь судьба, значило бы почти ничего не сказать. И с капитаном 3 ранга Баулиным, и с боцманом Семеном Дорониным, и с Игнатом Атласовым, как и со многими другими пограничниками базы, меня связывало уже не просто случайное, кратковременное знакомство. Они стали мне добрыми, верными друзьями.

И, конечно, грустнее, чем с кем-либо, было расставаться с Баулиным и Маринкой.

«Мичурин» известил о своем приходе по радио, и задолго до того, как он показался на горизонте, почти все население острова поднялось на высокий мыс, с нетерпением глядя в море: пароход вез не только долгожданную почту, а и новых жителей, новых соратников по труду.

На этот раз с острова на материк уезжал один я, и следовало поторапливаться со сборами: попусту стоять на внешнем рейде капитан «Мичурина» не станет.

Помогая укладывать чемодан, Маринка наставляла меня в путь-дорогу:

— Если тебя начнет укачивать — поднимайся из кубрика на палубу. Папа всем так советует. Не забудь попросить у штурмана бинокль, я тебе буду махать платочком. Вот этим, — вынула она из кармашка голубой платок.

Много милых, добрых советов дала мне Маринка и напоследок потребовала, чтобы я обязательно разыскал на Большой земле дядю Алешу и напомнил ему про обещание часто-часто писать ей письма.

— Я тоже буду тебе писать, — сказал я.

— Когда уезжают, все так говорят, — вздохнув, совсем по-взрослому сказала Маринка.

Как тут не смутиться…

— Я обязательно буду писать, — повторил я.

Пришел Баулин.

— Неужто не слышали, как «Мичурин» гудел? — спросил он с порога. — Впрочем, свежак сегодня норд-остовый, могли и не слышать.

Я заторопился, начал запирать чемодан.

— Отставить! — шутливо приказал Баулин. — Не опоздаете. Успеем еще и чайком побаловаться.

Оказалось, что «Мичурин» привез пограничникам «крылатого помощника», как выразился Баулин, — вертолет. Сейчас вертолет перегружали на внешнем рейде на один из сторожевиков.

— Пляши, дочка, тебе письмо! — улыбаясь, Баулин достал из кармана конверт.

— От дяди Алеши? — запрыгала Маринка.

— От него от самого.

Маринка принялась читать письмо.

— Дядя Алеша и сказку прислал! — воскликнула она радостно. — Хотите, я прочитаю вам вслух?

— Хотим!

— «Про реку Ангару, про Падун-порог, про чайку и моряка-пограничника», — медленно, с выражением прочитала Маринка заглавие. И также с выражением продолжала:

— «Жил-был на свете моряк-пограничник, по прозванию Алексей. Служил он на далеком острове и плавал в Тихом океане на красавце — сторожевом корабле «Вихрь».

Год служит Алексей, два служит, четвертый к концу подходит. Пришел срок ехать домой.