Большой Хинган — Порт-Артур

Все выяснилось, когда подошел переводчик. Оказывается, женщины собрались здесь, чтобы посмотреть, каково детям в только что открытом детском саду. Они очень довольны всем. А женщина плачет просто от радости. Ее дочь никогда еще не питалась так, как кормят здесь детей, и никогда ее так не одевали, как здесь.

Я узнал от женщин, что они очень тревожатся, как бы эту новую для них жизнь не отняли: врагов-то у бедных людей немало. Пришлось как можно понятнее разъяснить им, что этого не случится, потому что по советско-китайскому договору ответственность за безопасность Гуаньдуна взяла на себя Красная Армия.

Было видно, как радостно воспринимали женщины мои слова. Потом я получил письмо, в котором они сердечно благодарили советский народ и Красную Армию за освобождение и оказываемую помощь. Оно глубоко затронуло мою солдатскую душу, и я передал этот волнующий документ о нашей дружбе, о советско-китайских отношениях в музей Порт-Артура.

Общаясь с нами, жители полуострова впервые узнавали правду о коммунистах. Нечего и говорить, что при японской власти организаций китайской компартии здесь не было и стать не могло, а японский чиновничий аппарат вбивал в головы неграмотной массы самые нелепые представления о КПК, о коммунистах, о нашей стране.

К моменту прихода советских войск в городах Гуаньдуна, даже в Дальнем с его открытым портом, коммунистов не было. Но уже в сентябре 1945 года они начали появляться в Порт-Артуре и Дальнем. Прибывали они с юга, с Шаньдунского полуострова, отделенного от Гуаньдуна широким проливом, прибывали путями и способами, известными только им самим. Эти первые представители КПК избрали, на мой взгляд, единственно верную тактику: они стали организаторами профсоюзов на полуострове, считая их опорными базами в распространении влияния партии на массы. Понятно, что мы активно поддерживали их усилия по созданию профсоюзов и других общественных организаций трудящихся, на которые могли и сами опираться при решении задачи по улучшению уровня жизни населения, укреплению общественного порядка.

К середине октября на полуострове сложилась такая обстановка, когда администрация японского губернаторства от практических дел отходила, а новая администрация еще не была создана. Напряженность усугублялась тем, что актив китайской инициативной группы в Дальнем с большими перебоями решал административно-хозяйственные вопросы. В городе положение становилось все более неуправляемым, росла неразбериха. Наблюдались факты воровства и даже грабежей. Китайцы, даже японцы, в их числе представители полиции, все чаще стали обращаться к нам с просьбами о наведении порядка в Дальнем.

В этих условиях становление профсоюзов, с первых дней проявивших себя влиятельной среди населения организацией, нас радовало.

Благодаря активности коммунистов профсоюзная организация росла быстро. К 15 октября в Дальнем насчитывалось около 50 тысяч членов профсоюзов, а через год их стало уже более 120 тысяч (на всем полуострове 190 тысяч). Во главе организации стоял Совет профсоюзов. Бурно развивались профсоюзы по всему Гуаньдуну. Они становились силой, с которой считались хозяева предприятий, китайская общественность.

Не случайно агенты гоминьдана открыто, а чаще скрытно, вели агитацию против создания профсоюзов, как, впрочем, и органов местного самоуправления, резонно опасаясь, что эти массовые организации за чанкайшистами не пойдут.

Особенно в гору пошло дело становления профсоюзов, когда председателем их Совета был избран член КПК с 1937 года Тань Юньань — опытный организатор и руководитель (нам было известно, что он входил в состав ЦК КПК).

При тогдашней обстановке в Китае свою работу на Гуаньдуне китайские коммунисты и их организации должны были проводить как бы нелегально, не открывая себя. На этот счет выносилось даже специальное решение бюро ЦК КПК по Северо-Восточному Китаю (или по Северо-Востоку, как чаще говорили), которого придерживались и мы.

В сентябре 1945 года бюро ЦК КПК по Северо-Востоку приняло решение с целью усиления коммунистического влияния на Гуаньдуне образовать здесь территориальный комитет (ТК) Коммунистической партии Китая с местом пребывания в городе Дальнем. Этим же решением секретарем территориального комитета был назначен первый секретарь Мукденского горкома КПК, член бюро ЦК КПК по Северо-Востоку Хань Гуан, прибывший в Дальний в первой половине октября.

В эти осенние дни численность коммунистов на полуострове быстро росла, только в Дальнем, Порт-Артуре и Цзиньчжоу в ряды партии было принято около 500 человек. Соответственно этому шел процесс оформления партийных органов. В начале ноября в Дальнем кроме территориального комитета был образован городской комитет, в Порт-Артуре городской, в Цзиньчжоу уездный, в Сакагоу районный комитеты КПК.