Большой космос (сборник)

– Что вам надо? – спросила она. – Вы тоже ищете ключ?

– Да, – ответил Пётр. И зачем-то добавил: – Мне нужен ключ.

– Проходите.

Пётр прошёл вслед за девушкой на кухню. На столе стояла недопитая чашка кофе, рядом лежала газета. Пётр посмотрел на дату.

– Вы читаете такое старьё?

– Это моя последняя газета, – ответила девушка. – Я знаю её наизусть: каждую строчку, каждую букву.

Пётр промолчал.

– Потом я умерла, – продолжила девушка. – Знаете, умирать совсем не больно. И не страшно. Это происходит почти мгновенно – раз и всё. Сначала возникает иллюзия чёрного коридора – это головной мозг перестаёт контролировать зрительный нерв. А потом ты оказываешься на пароме.

– У вас была монетка? Галактика? – спросил Пётр.

– Да, – ответила девушка. – Я нашла её у себя во рту. В этом мне повезло. Или не повезло.

– Действительно.

Она долго смотрела в глаза Петра. Потом спросила:

– Зачем вам ключ?

– Меня попросила об этом говорящая кошка, – сказал Пётр.

– Её хозяйка колдунья? – спросила девушка.

– Да, – ответил Пётр. – Вы с ней знакомы?

– Нет. Я просто подумала, что хозяйкой говорящей кошки может быть колдунья. Говорят, опасно связываться с колдуньями.

– Она не просто колдунья. Она самая лучшая колдунья, – сказал Пётр. – Мне кажется, я в неё влюбился.

– Вы живой, – сказала девушка.

– Что? – не понял Пётр.

– Вы не умерли. Вы ещё можете любить и ненавидеть. Дни ещё не слились для вас в серую пелену. Вы живой и пришли за ключом. Вам никогда не удастся вернуться в царство живых, и вы всё-таки сделали это.

– Да, – ответил Пётр.

– Ключ – единственная стрелка городских часов на ратуше. Здесь нет времени – он выполняет чисто декоративную функцию. Ключ спрятан от пришельцев практически у всех на виду.

– Почему вы мне это говорите? – Пётр с сомнением посмотрел на девушку.

– Я не умела так любить, даже когда была жива. Надеюсь, вы завоюете сердце своей колдуньи.

– Спасибо, – только и смог сказать Пётр. – Кем вы были в той жизни?

Девушка не ответила, только печально улыбнулась, и Пётр вернулся на улицу.

Снаружи по-прежнему висела серая дымка, и стажёр шёл практически наугад. Ратуша, согласно здравому смыслу, должна была находиться на центральной площади. А к центральной площади любого достаточно древнего города, как считал Пётр, ведут все дороги. Поэтому юноша упрямо шёл вперёд, ничуть не сомневаясь, что рано или поздно он туда попадёт. Уверенности в общем успехе предприятия было гораздо меньше, Пётр не имел ни малейшего представления, что он будет делать, когда найдёт ключ. От Семецкого Пётр знал, что на пароме в обратном направлении форсировать Стикс нельзя. Но, по словам Кока, тому как-то удавалось вернуться из страны мёртвых.

Оставив решение этого парадокса на потом, Пётр ускорил шаги. Где-то впереди опять раздался волчий вой. Через некоторое время – стажёр не мог определить, прошли годы или всего несколько мгновений – Пётр вышел на площадь. Посреди площади возвышалась двухэтажная ратуша. Она выглядела гораздо выше всех многоэтажных зданий, мимо которых Пётр проходил. К ней была пристроена часовая башня. Возле неё в луже крови сидел Кок. Он ещё был жив.

– Радости, – Пётр остановился возле Кока. – Я могу тебе чем-нибудь помочь?

– Уже нет, – прохрипел Кок. Из его горла текла кровь, но он всё ещё держался за жизнь. – На меня напали вервольфы, а ключа я так и не нашёл. Хотя чувствую – он должен быть где-то здесь.

– Часовая стрелка вот в этой башне, – сказал Пётр. – Здесь нет времени.

– Ясно, – Кок тяжело вздохнул. – Держи, мне она больше не пригодится.

Спейсер протянул руку и вложил в ладонь Петра галактику. Стажёр перевернул монетку. На обороте стояла восьмёрка.

– Осталось восемь поездок, – зачем-то сказал юноша.

– Не восемь. Бесконечность, – поправил его Кок, слегка повернув монету в руке Петра. – Это проездной. Теперь запоминай. Достанешь ключ – выходи к реке. Дойдёшь до Стикса – сворачивай налево и иди вдоль берега. Там должен быть мост. Это плохой мост, но для тебя другой надежды нет. Прощай.

Кок обмяк и кулём повалился на землю. Потом от него пошёл пар, и тело спейсера исчезло. Пётр протёр глаза и начал карабкаться по выщербленной стене часовой башни. Пот застилал юноше лицо, руки постоянно соскальзывали с ветхого камня. Где-то неподалёку выли вервольфы.

Башня оказалась самым высоким зданием на этой стороне реки. На высоте дымка рассеялась, и Пётр отчётливо увидел окрестности. Сначала он не поверил глазам, потом отвернулся и протянул руку к часам, к их единственной стрелке. Ключ легко лёг в руку юноше.

Спуск занял значительно больше времени, чем подъём. Временами Пётр вжимался в холодный камень, пытаясь хоть сколько-нибудь отдохнуть, прежде чем двигаться дальше. Ключ, действительно похожий на часовую стрелку, большой и весьма увесистый, тянул стажёра вниз, осложняя и без того нелёгкий спуск. Пётр примотал ключ к спине какими-то старыми верёвками, которыми была буквально обмотана вершина башни.