Большой космос (сборник)

Виктор подхватил Верочку на руки и отнёс её на кровать. Джинсы он потерял где-то по дороге. В тусклом дрожании светильников она казалась русалкой, загадочной нимфой, пришедшей из глубины веков. Загорелая кожа, голубые глаза, белые волосы с запахом каштана и ванили. Верочка была натуральной блондинкой – просвечивающийся сквозь прозрачную ткань светлый треугольник слегка вьющихся волос притягивал взгляд Виктора. Он одним движением сорвал трусики и раздвинул девушке колени. Та тихонько пискнула. Виктор вошёл в Верочку резким толчком, взвинтив темп с самого начала. Она сначала подмахивала ему, потом, сражённая диким мужским напором, просто расслабилась в опытных руках, получая удовольствие. Виктор был слегка пьян, скорая развязка ему не грозила.

Когда всё кончилось, они долго лежали, обнявшись. Виктор смотрел в потолок, а Верочка тихо сопела, пристроив голову ему на грудь. Он слушал её дыхание, и, казалось, во вселенной нет ничего более приятного и волнующего.

– Вить, – Верочка открыла один глаз и внимательно посмотрела на юношу. – Ответишь мне на один вопрос? Только честно.

– Всё что угодно!

– Кто такая Ника?

Виктор слегка вздрогнул, и Верочка это почувствовала.

– Понятия не имею, любимая.

– Обманываешь.

– На Земле несколько миллионов женщин носят это имя. Скажи, кого ты имеешь в виду, а я скажу, знаю я её или нет.

– Она здесь, на корабле, – Верочка надула губки. – Ты обещал честно.

– Это называется паранойя, милая, – Виктор натянуто рассмеялся. – Мы три месяца дрейфуем в двух парсеках от Солнца с убитым двигателем. Двигатель был экспериментальным, неэйнштейновским, следовательно, починке в походных условиях не подлежит. Сигнал бедствия до Земли он дойдёт не раньше чем через шесть лет. В парсеке три с небольшим световых года, любимая. Нас на корабле трое, ты я и Коля. Никакой загадочной Ники здесь нет и быть не может. Ну хочешь, завтра мы обойдём все каюты? Тогда ты убедишься? Я понимаю, тяжело проторчать лучшие годы жизни в этом корыте, так и не долетев до звёзд, но сходить-то с ума зачем? Мне, например, ничуть не легче.

– Обманываешь.

– С чего ты вообще взяла, что на корабле есть какая-то Ника?

– Знаю.

– Давай поговорим об этом? Ты расскажешь про свою мифическую Нику, а я тебя внимательно выслушаю.

Верочка перелезла через Виктора, спрыгнула с кровати, раздавив босой ступнёй виноградину, отправилась к шкафу и вынула из кармана халата лист бумаги.

– Вот, – она протянула бумажку Виктору.

На клочке бумаги было написано: «Коля, приходи ко мне вечером, я хочу тебя до дрожи в коленках. Твоя Ника». Почерк был незнакомым. Внизу стояла вчерашняя дата.

– Хм, – Виктор внимательно изучил бумажку. – Это не ты писала.

– Не я, – согласилась Верочка. – И не ты. И не Николай. На корабле ещё кто-то есть.

– Конечно, в лаборатории есть оборудование, способное подделать любой почерк, – задумчиво произнёс Виктор. – Но проверить, кто использовал его – минутное дело. И если это не ты, то готов признать, в твоих рассуждениях присутствует логика.

– Думаешь, фальшивка? – Верочка захлопала ресницами.

– Где ты её нашла?

– На палубе, возле Колиной каюты.

Виктор свернул записку, поднял с пола джинсы, аккуратно расправил их и убрал записку в карман.

– Похоже, он тебя разыграл, – Виктор вздохнул. – В любом треугольнике ровно три угла. Нас на корабле трое. Ты, я, Николай. Поскольку ни ты, ни я этой записки не писали, остаётся Коля, – Виктор задумчиво почесал затылок. – Хотя, может статься, это и не розыгрыш. Николай мог просто выдумать себе подружку.

– На кой ему это? – Верочка изогнула бровь.

– У меня есть ты. У тебя есть я. А у него никого нет. Совсем никого. Случается, у астронавтов едет крыша, медицина называет это синдромом отшельника.

– Я слышала, синдром отшельника бывает у одиночек, – Верочка изящно потеребила мочку уха. – Нас на корабле трое…

– Возможно, ему не хватает общения. Или он просто мне завидует, не знаю. Я поговорю с ним, не переживай.

Через десять минут Виктор уже храпел. Верочка размышляла, уставившись в скрытый в полумраке потолок. О том, что она на корабле не единственная представительница слабого пола, девушка догадалась давно. Чужая помада на уголке зеркала, следы пудры на раковине, другие мелочи, заметные только женщине. Записка стала последней каплей, подтолкнувшей Верочку к действию. Ночной разговор только укрепил уверенность девушки – Виктор врал. Красиво, уверенно, но допуская в голосе знакомую Верочке фальшь. Девушка не могла уличить его во лжи – логика у Виктора была железобетонная. Действительно, они застряли на задворках космоса, действительно на корабле их было только трое. Тот вариант, что Ника – это один из парней Верочка отмела сразу. И Виктор, и Николай были абсолютно гетеросексуальны, «играть в женщину» они не стали бы ни при каком раскладе. От ситуации отчётливо попахивало мистикой. Верочка тихонько, чтобы не потревожить Виктора, поднялась, натянула джинсы, блузку и, прихватив косметичку, выскользнула в коридор.