Большой куш

— Послушайте. Я знаю о Стоуни только то, что у него есть крутой дом, напичканный всякими системами безопасности. Но я смогу провести вас через эти системы. Вчера вечером Бен показал мне коды для дома, чтобы я могла, так сказать, приглядывать за ним, когда он и его брат уезжают из города. Но я помогу вам только в том случае, если вы не причините вреда ни мне, ни Бену, ни Стоуни. — Ей очень хотелось сорвать с глаз повязку, чтобы увидеть его реакцию на свою ложь. Как, интересно, слепые ориентируются в эмоциях этого мира, как оценивают человеческие порывы? Она прислушивалась к его участившемуся дыханию, к нервному постукиванию пальцев по столу, к беспокойному ерзанию на скамейке. Но Дэнни молчал.

И только после довольно продолжительной паузы он наконец спросил:

— Знаешь, почему лодка Стоуни Вона называется «Юпитер»?

— Потому что он считает себя богом? — Клаудия попыталась произнести это с некоторой долей горечи, решив, что может сыграть на его чувстве обиды на Стоуни. Ей даже удалось изобразить злость на высокомерного эгоиста Вона-старшего.

Клаудия слышала, как Дэнни стряхивал пепел с сигареты. Она почувствовала, что он близко наклонил свою голову к ней: от него пахло чесноком, ромом, табаком.

— Что ты знаешь о Жане Лаффите?

— О ком?

— О Лаффите. О пирате Лаффите.

Это прозвучало так неожиданно, что Клаудия растерялась.

— Ну, что он… хм… был знаменитым пиратом в заливе. Правда, это было очень давно. Вдоль всего побережья ходит масса всяческих легенд о золоте, которое он здесь закопал.

— У Жана Лаффита в его флоте была шхуна, которая называлась «Юпитер». Стоуни назвал свою лодку в честь судна Лаффита. У него в каюте даже висит портрет Лаффита. Он намного хуже картин, которые есть у меня, но все равно неплохой.

Клаудия вспомнила эту репродукцию. Точно. Пират Лаффит, уверенный и дерзкий.

— А знаешь, почему эта лодка называется «Мисс Катрин»?

— Расскажите мне.

— Лаффит очень любил женщину по имени Катрин Вилларс. Она была квартеронкой из Нового Орлеана — четверть негритянской крови, три четверти белой — и легендарной красавицей. У нее была кожа, как у тебя, Клаудия, возможно, чуть темнее. — Он провел пальцем по ее руке, но это не испугало ее.

— Значит, вы со Стоуни мечтали стать пиратами, — сказала Клаудия. — Возьмите напрокат фильм Эррола Флинна[15] и смотрите на своей системе. — Эти разговоры о пиратах нервировали ее: пираты перерезают своим жертвам глотки, пираты заставляют людей ходить по краю бортовой обшивки корабля с завязанными глазами, пираты насилуют и убивают.

— Тебе известно, что произошло с Жаном Лаффитом?

— Догадываюсь, что он вряд ли закончил жизнь в санатории.

— Никто этого точно не знает. Как это жутко и красиво, когда о тебе никто ничего не знает, — Дэнни произнес это странным тоном, полным тягучей, отвратительной злости, от которой по ее коже пробежали мурашки. — Вот основные факты. Лаффит использовал в качестве своей базы бухту Баратария Бэй в Луизиане. Он сколотил свое богатство, нападая на испанские корабли. Он продавал награбленное — в основном рабов и предметы роскоши — в Новом Орлеане. От его пиратства Новый Орлеан жирел, процветая на нелегальной торговле. Вот только налогов Лаффит не платил.

— А в те времена уже были агенты ВНС? — полюбопытствовала Клаудия, но Дэнни не обратил внимания на ее иронию.

— Лаффит был богом для населения Нового Орлеана, — продолжил он, — но для американского правительства этот человек был вне закона. Поэтому во время войны 1812 года британский флот сделал Лаффиту предложение: если он поможет англичанам захватить Новый Орлеан, они дадут ему золото, землю, высокую должность в их флоте. Трудно представить, но, возможно, вся наша история могла быть другой, если бы британцы взяли Новый Орлеан.

— Йоркширский пудинг с джамбалайя,[16] — вставила Клаудия, усмехнувшись.

— Но Лаффит обманул англичан. Он предупредил губернатора об их планах. И знаешь, как американцы отблагодарили его?

— Как?

— Они атаковали лагерь Лаффита и сожгли дотла все его коммуникации. И все это за то, что он их предупредил. Такая вот милая благодарность, черт побери.

— Да, не очень-то у них получилось, — сказала Клаудия.

— Но Лаффит — патриот, человек чести! — запальчиво воскликнул Дэнни. — Когда Эндрю Джексон приехал защищать Новый Орлеан, Лаффит предложил вместе со своими пиратами помочь оборонять город. Джексон чрезвычайно нуждался в опытных солдатах и оружии, и Лаффит оказал ему неоценимую помощь, потому что у него, несмотря на то что его лагерь разорили, осталось больше ружей, чем было у правительственных войск. С благословения Джексона Лаффит и его пираты заняли ключевые позиции обороны и сдержали атаку британцев.

— И Лаффит помог выиграть один день, — догадалась Клаудия.

— Он не просто выиграл, он стал предводителем в этот день, — поправил ее Дэнни. Его голос задрожал, как будто он сам принимал участие в этом сражении. — Его пушки кромсали превосходящие силы англичан. Пираты стали национальными героями. Президент Мэдисон простил Лаффиту и его людям все их прошлые преступления.