Большой куш

— Вы допускаете, что они могли все эти годы находиться у кого-то в коллекции? — спросил Уит.

— Нет, судья. Учитывая то, что вам удалось узнать, я так не считаю. — Она закрыла глаза. — О мой Бог, какая историческая значимость! Она просто огромна. Настоящий закопанный пиратский клад.

В горле Уита пересохло.

— Это более ценно, чем стоимость монет?

— Я не знаю. Нужно для начала попытаться добыть в архиве копию декларации груза с «Санта-Барбары», чтобы посмотреть, сколько золота и серебра на ней везли. Но даже эти декларации не всегда точно отражали действительное количество ценностей. Тогда в финансовой системе процветали коррупция и воровство. Иногда тридцать, а то и сорок процентов груза просто не включалось в декларацию, чтобы пошлина была минимальной. А монетный двор Монтебланко был разрушен во время крестьянского восстания в 1822 году. Так что монеты Монтебланко являются исключительной редкостью.

— Значит, стоимость клада может быть достаточно большой.

— Это могут быть десятки миллионов, Уит. В записях о «Санта-Барбаре», которые мне удалось найти, также упоминалось, что корабль перевозил знаменитый колумбийский изумруд. В Мексике нет изумрудов — эта страна не очень богата на ископаемые драгоценные камни. Зато масса изумрудов неимоверных размеров есть в Колумбии. Камень, о котором идет речь, был особенно известен. Католические священники дали ему имя Глаз Дьявола.

— О Боже, — потрясенно произнес Уит, вспомнив рассказ Клаудии о требованиях Дэнни Лаффита. — А эти архивы в Мексике… Есть ли у них какая-нибудь информация об изумруде, которую они смогли бы мне прислать?

— Я постараюсь узнать, — ответила доктор Домингес.

— Судья, что происходит? Что-то не так? — Доктор Паркер заметно разволновался.

— А вы, случайно, не знаете, сколько может стоить этот изумруд?

— Могу предположить, что несколько миллионов. Но если он окажется частью клада Лаффита и это можно будет доказать, его стоимость, вероятно, утроится, — ответила доктор Домингес.

— Айрис, — сказал Уит, — не могли бы вы помочь мне выяснить, каким образом кто-нибудь мог бы попытаться продать Глаз Дьявола? Или эти монеты?

— Конечно, — ответила она и, не скрывая, что приятно изумлена, воскликнула: — Подумать только: настоящий пиратский клад!

— И настоящие пираты, — вставил Паркер. — Можно мне подержать эти кости у себя еще немного? Теперь они представляют для меня еще больший интерес. Они, должно быть, принадлежали тем мерзавцам, которым не повезло: Лаффит взял их с собой лишь для того, чтобы они помогли ему закопать сокровища, а потом в благодарность за это убил. Мертвецы не болтают лишнего, как известно.

— Так, значит, вот вы какой — тот самый знаменитый Уит. — Бен Вон сидел на краю больничной кровати; на нем были свободные легкие брюки и футболка.

— Признаюсь, не предполагал, что я знаменитый.

— Для Клаудии и ФБР — точно знаменитый. Клаудия считает вас бесподобным. — Что о нем думают федералы, он не сказал.

— Я тоже восхищен ею, — сказал Уит, но у него это прозвучало несколько двусмысленно, и Бен подозрительно покосился на него. — Спасибо, что согласились со мной встретиться.

— О чем вы хотели со мной поговорить? — спросил Бен.

Уит присел в больничное кресло, стоявшее в палате.

— О вашем брате. Я встречался с ним до его исчезновения.

— Я знаю, — сказал Бен. — Мне об этом говорили агенты ФБР.

— Где он может быть сейчас?

— Я думаю, что его забрала та же банда, которая похитила нас. Он и был их первоначальной целью.

— Получается, Дэнни Лаффит захватил его, а потом затопил свою лодку?

— Я не знаю.

— Может быть, Стоуни просто спрятался, чтобы эта банда не смогла его отыскать?

— Может быть, — голос Бена звучал не слишком уверенно.

— Но он… что, бросил вас с Клаудией умирать? Как-то не очень по-братски.

Бен ничего не ответил. Со временем его лицо стало выглядеть еще более непривлекательно, потому что синяк на скуле превратился в черное пятно с лимонно-желтыми краями.

— Я уже говорил Клаудии, что Стоуни не мог оставить нас в беде.

— Но в полицию он так и не обратился. А может, даже не собирался…

— Он не хотел подвергать наши жизни опасности, — перебил его Бен.

Уит сел с ним рядом.

— У меня есть пятеро старших братьев. С двумя из них я особенно близок. Еще с двумя — не так близок, но тоже очень их люблю. Одного — практически ненавижу, но все равно люблю, как это ни странно. Он — невероятный придурок, но остается моим братом и будет им всегда, потому что много значит для меня.

Бен промолчал.

— Сейчас вы не помогаете, а только вредите ему, — продолжил Уит. — Если вы знаете, где может находиться Стоуни, сообщите нам. Нам всем нужно получить у него ответы на целый ряд вопросов.

— Послушайте, Стоуни просто запаниковал. При всей его самоуверенности он плохо справляется с ситуациями, которые не в состоянии контролировать.

— Все компьютерные системы в его брокерской фирме не функционируют.

— Видите ли…