Большой куш

Уит почувствовал, что машина останавливается, а вскоре услышал, как затих мотор. Он успел сложить инструменты в ящик, закрыл его, заткнул ножовку для шифера за пояс брюк и подтянул ремень. Он надеялся, что ему удастся быстро выхватить ее, не распоров при этом собственное тело. Закрыв глаза, Уит подумал о Люси.

Она спрашивала его: «С тобой я в безопасности, так ведь?» И он ей отвечал: «Всегда, детка». Господи, ей так хотелось подтверждения, хотелось знать, что он любит ее, несмотря ни на что.

Уит лежал, упираясь плечами в крышку багажника.

«Ну давай же, давай, — думал он. — Я жду тебя».

Хлопнула дверь со стороны водительского места, и он услышал шаги по бетонному покрытию.

— Судья! — низкий голос Алекса звучал спокойно. Даже нежно.

— Что?

— Я хочу, чтобы вы легли лицом вниз и положили руки на затылок. Если позовете на помощь, попытаетесь брыкаться или пукнете слишком громко, я всажу в вас всю обойму. Вы меня поняли?

— Да, — ответил Уит и лег, как приказал Алекс. Маленькая блестящая ножовка впилась ему в бедро.

Послышался звук вставляемого в замок ключа, и крышка багажника поднялась. В затылок Уита уперлось дуло пистолета.

— Поднимаемся. Медленно и без единого звука.

— Вы будете гореть в аду уже меньше чем через десять минут, — сказал Уит. — Против Гуча вам никакие молитвы не помогут. — Он поднялся, ощущая покалывание от острых зубцов ножовки.

— Вы сами, ваша честь, взвалили это на свою голову. Я не горю желанием вас убивать, но вы взяли на себя слишком много.

Уит не хотел, чтобы Гуч убил Алекса, — он хотел сделать это сам.

Он вылез из багажника, по-прежнему чувствуя, как дуло пистолета упирается ему в затылок. Алекс подтолкнул его вперед, в сторону ворот склада. На двери стоял электронный замок, и Алекс ввел код. Засов щелкнул и открылся.

— Сначала вы, судья.

Уит шагнул в темноту.

— Гучински! — позвал Алекс. — Включи свет. Сейчас же! Иначе судья умрет.

— Остынь, Алекс. Все в порядке. — Это был чуть осипший голос Стоуни Вона.

— А где же твой новый приятель? — осведомился Алекс.

— Тяжело дышит носом в бетонный пол. Я проломил ему голову.

Алекс помолчал.

— Я тебе не верю.

— Зайди и посмотри сам, — сказал Стоуни. Его голос дрожал.

«От страха или от злости»? — подумал Уит.

— Так чего ты дурака валяешь? Господи, он ведь похитил тебя, Стоуни. А я пытаюсь тебя спасти… — Алекс, казалось, уговаривал своего дружка.

— Да ты прямо герой, — ответил Стоуни из темноты. — Ты идешь или нет?

— Глаз у тебя, Стоуни? — спросил Алекс.

— Он здесь, у меня в кармане.

— Хорошо. Мы с тобой ведем себя спокойно, не нервничаем, правда? Я иду.

И Алекс действительно двинулся вперед, толкая перед собой Уита и не закрывая дверь на случай, если придется быстро отступать. На складе не горела ни одна лампочка, пахло пылью, машинным маслом и, как ни странно, жирной китайской пищей.

— Алекс, — послышался голос Стоуни. — Закрой дверь.

— А ты включи свет. Что нам делать в этой кромешной тьме? — Рука Алекса шарила по стене в поисках выключателя, но ему так и не удалось найти его.

Внезапно зажегся свет. Стоуни стоял в трех метрах от них с пистолетом в руке, который угрожающе поблескивал на свету.

— Хорошая игрушка, — спокойно произнес Алекс.

— Это «стечкин», — объяснил Стоуни. — Я взял его у Гуча. Привет, судья. Мне жаль, что так вышло. Господи, Алекс, да ты выбил из него все дерьмо.

Сердце Уита упало. Эта ножовка — совершенно глупая затея. Гуч валяется на полу, а сам он стоит между двумя сумасшедшими, и у каждого из них по пистолету. Он опустил руки, незаметно коснувшись своей не заправленной в брюки рубашки.

— Он застрелил Люси, — глухо произнес Уит.

Рот Стоуни, до этого сжатый в презрительной усмешке крутого парня, невольно открылся.

— Что?

— Она мертва, — подтвердил Алекс. — Я не хотел везти их обоих.

— В этом… не было необходимости. Я… — начал Стоуни.

— Что — ты? — перебил его Алекс. — Тебе была нужна ее земля, чтобы ты мог перепрятать там золото, а потом торжественно обнаружить его? И еще, чтобы твой снимок появился на обложке «Нэшнл джиографик», да? Брось, приятель.

— Люси мне нравилась, — сказал Стоуни.

— Да, похоже, она действительно была славной. Прости. Мне порой самому становится жутко от того, что иногда приходится делать.

Уит напрягся, ожидая, что Алекс сейчас скажет: «Что ж, раз Гуч вышел из игры, вы, ваша честь, мне больше не нужны», — и тут же пристрелит его. Но вместо этого Алекс, продолжая держать его перед собой, словно щит, спросил, обращаясь к Стоуни:

— Так где же изумруд?

— Насчет Глаза можешь не беспокоиться, — заверил его Стоуни. — Я обещал, что тебе достанется большая часть монет. Я получаю тридцать процентов и Глаз. Это более чем справедливо. Давай решим наши финансовые вопросы сейчас, Алекс.

— Я могу привезти тебе монеты завтра. Господи, сегодня ночью у меня просто заняты руки.

— Ты привезешь их сегодня, — жестко заявил Стоуни, багровея от злости.

— Не могу, — отрезал Алекс.