Большой материк естественной жизни

Зверев А М Большой материк естественной жизни

А. М. ЗВЕРЕВ

БОЛЬШОЙ МАТЕРИК ЕСТЕСТВЕННОЙ ЖИЗНИ

Статья

В этой книге вы прочтете повести и рассказы трех писателей. Они почти современники. Их произведения появились в самом конце прошлого века и в начале нынешнего.

Один из них был американец. Другой - канадец. Третий - австриец.

Друг на друга они не походили и жизнь прожили разную: кто долгую и сравнительно спокойную, а кто краткую и бурную, полную приключений.

Никогда они не встречались, мало знали или вовсе не знали один о другом. Очень бы удивились, увидев, что написанные ими книги теперь стоят на полке рядом. Каждый из них делал свое дело, как ему казалось, в одиночку.

А выяснилось, что это было общее дело. Потому что все трое любили и понимали животных. Умели не только увлекательно описывать их повадки. Если можно так сказать, умели проникать в их душу.

Общество, в котором жили эти писатели, - буржуазное общество, - вовсе не заботилось о судьбе наших меньших братьев - животных. В этом обществе считалось само собой разумеющимся, что животных можно истреблять поголовно, если охота приносит прибыль. В этом обществе дорожили прямой выгодой, и мало кого тревожило, что леса год от года пустеют, и в реках не остается рыбы, и над полями висит сизый фабричный дым, от которого вянут цветы.

Думали: ну какая там "душа" у лиса, у ворона, у собаки? Или у почтового голубя. У бродячей кошки, подстерегающей добычу в укрытии за мусорным баком. У воробья, который чирикает себе на крыше да прыгает по дорогам, собирая зернышки.

Для людей, усвоивших понятия буржуазного общества, отношения с природой выглядели просто. Человек - царь природы и может распоряжаться природой по своему усмотрению. Других обитателей земли он должен победить, вытеснить, подчинить себе. Заставить на себя работать, если они для этого пригодны. А если мешают - перебить, не ведая жалости.

Он, например, хочет выращивать пшеницу, а неподалеку бродят лоси и вытаптывают его поле, - человек берет в руки карабин, не успокаиваясь, пока не перестреляет все стадо.

Хищники утащили у него из хлева овцу - человек пулями, капканами, отравленной приманкой изведет этих хищников всех до одного.

Понадобилась площадка под новый поселок - и человек сводит леса: крепкие деревья распиливает на доски, а кустарник поджигает, не задумываясь, сколько погибнет в огне птиц, зайцев, грызунов.

Все это делали со спокойной совестью. В буржуазном обществе были убеждены: природа должна служить человеку, а он ей служить не должен. От нее нужно силой взять то, что она не хочет отдать по доброй воле.

Природу убивали. И убивали ее обитателей - четвероногих и крылатых. А бывало и так, что ради животных стремились согнать с земли человека простого, небогатого человека. В середине позапрошлого века по всей Англии огораживали крестьянские поля и превращали их в пастбища. Крестьяне уходили в города и, вспоминая свой потерянный дом, говорили: "Овцы съели людей".

Конечно, не овцы были в этом виноваты, а богачи и собственники. Овцы, как все другие животные, от таких порядков только страдали. Но порядки оставались неизменными.

И так продолжалось очень долго - до самого конца прошлого века и начала нынешнего. Люди не осознавали, что в природе нет ничего лишнего и ненужного. И что сами они - тоже часть природы.

Только когда в самом конце прошлого века и в начале нынешнего выяснилось, что земля истощена и обезображена, стали задумываться, что, может быть, привычный порядок неправилен, жесток, ложен.

Еще не поздно было что-то исправить. Писатели, с которыми вы сейчас познакомитесь, и некоторые другие писатели - англичанин Редьярд Киплинг, наш Мамин-Сибиряк - старались объяснить простую истину: в отношениях между человеком и животными вражда должна смениться товариществом. К их призывам прислушивались, только мало что от этого менялось - в буржуазном обществе и сегодня к природе относятся хищнически, своекорыстно и бездумно.

За это хищничество человечеству пришлось дорого платить.

Сейчас заведены Красные книги - это списки животных, которые вымирают. Их пытаются сохранить, берут под защиту закона, да только уже поздно. Приходится оберегать в заповедниках последних европейских медведей, последних американских медведей-гризли.

О других, совсем исчезнувших животных в наши дни напоминают лишь названия городов и железнодорожных станций. Они поднялись в тех местах, где такие животные жили мирно и привольно, пока и сюда не пришли буржуазные порядки. И тогда животные уходили в глушь лесов, забирались все выше по горным кручам, но человек настигал их и здесь, неся с собой ненавистный запах пороха и железа.

Недавно один американский писатель рассказал в своей книге: задумали поставить монумент в память бизона, когда-то населявшего бескрайние просторы американского Запада, и пришлось долго караулить в заповеднике, чтобы зарисовать, как бизоны пасутся у ручья. Ведь теперь и в заповедниках их считанные единицы. А полтора столетия назад только в Америке их было больше семидесяти миллионов.