Большой мир. Книга 1

— Да уж, дерьмово. Будем надеяться, что все получится, — сочувствующе сказал я, вместе с этим чувствовал себя круглым идиотом. Охранник Ворак выставил Псов так, что я решил, будто они за каждым деревом. С другой стороны, Ройан не стал бы акцентировать на этом внимание и предупреждать об опасности, если бы она была пустышкой. Контролирующий элемент свободной магии, по логике управления массами, должен присутствовать.

Где истина? Нужно ли бояться и лгать о продвижении, когда никто не может доказать, по сути, купил ты или сделал сам. Возможно, единственное, что мне стоит скрывать, это уникальность Сосуда. Но, с другой стороны, если бы я показывал, на что способен, все, с кем я сталкивался, видели бы во мне бОльшую угрозу.

Но где эти "Псы"? Если подумать, за все время, что я здесь, ни разу не увидел ничего подобного. От чего бегут Дикие Маги и бегут ли вообще? Ройан намекнул про организацию, и может быть бегут только обезумевшие крестьяне, наслушавшись тех же баек. Нужно срочно выбираться их этого мрака.

— Будем, — вяло улыбнулся он и хмыкнул. — Знаешь, а ты изменился.

— Как?

— Не могу сказать, как именно… В тот день, когда Сэм приняла тебя в отряд, ты был другим — неуверенным, даже мягким, что ли. Сейчас ведешь себя так, будто это я вышел из леса, хотя и знаю определенно больше, — усмехнулся он на последней фразе.

— С вами, ребята, мягким не останешься, — хмыкнул я. — Но знаешь, когда я попал сюда, я и правда был настолько неуверенным, что удивлял самого себя. Будто новый мир перед глазами, и ты о нем ничего не знаешь. Привычный маленький лес оказался настолько отличным от увиденного, что я попросту не знал, что говорить, как поступать. Все вокруг ведут себя обычно, но ты не можешь даже так. Я никогда не был особо близок с социумом, и кардинально новая обстановка меня серьезно тормозила. Да и сейчас тормозит.

— Вроде и понял, что ты сказал, но больше по смыслу, чем слова. Ты частенько бросаешься непонятными словами. Что это за язык? Точно не атланский.

Я отпил из бутылки и, поругав себя, решил сбросить все на "лесного отца".

— Ясно, странный он у тебя. Не пойми неправильно, странных на Фариде хватает, но не перестаешь удивляться новому.

Мы просидели так еще полчаса, обсуждая будущие действия, я вырубился прямо на стуле. Когда открыл глаза, был уже день, и чертыхаясь, догоняя ветер, пришлось бежать в гостиницу, чтобы не пропустить визит Лейлы Файрен. Сегодня должны найти труп как минимум Краваса, и до вечера ей нужно быстро найти замену. Вот будет удивление, когда не придет еще и Истмани.

Открыв дверь в главный зал, я встретился взглядом с Маргарет, и она едва заметно отрицательно мотнула головой. Хорошая новость в том, что я могу принять душ и поесть, а плохая в нежелании Лейлы принимать меня на должность.

После душа Маргарет поднялась ко мне и интересовалась успехом предприятия. Было неприятно рассказывать ей о непредвиденной жертве, но эта женщина восприняла все философски, сказав "что ж". Видимо, всё, что связано с борделем, не вызывало у нее жалости, за исключением подопечных Лейлы.

Я решился поведать ей о способе поднять ступень Сосуда, решив, что компромата на меня и так предостаточно. Если составить список людей, которым я мог бы доверить это, ее имя было бы на первой строчке. А если учесть слова целителя, мне вообще бояться нечего. Но в целом, лучше проводить политику молчания. На всякий случай.

Рассказать — дело не сложное, и женщина, ожидаемо, не стала бегать по комнате, взывая о помощи. Напротив, она сложила руки и, мягко улыбнувшись, заметила, что чувствовала во мне какую-то тайну. Уговаривать ее на попытку сделать из белого Сосуда Желтый, вообще не пришлось. Я даже решил, что она согласилась не столько из желания стать чем-то большим — магом — сколько из любопытства. Маргарет даже не волновала возможность сойти с ума или умереть.

"Ты ведь стоишь живой и здоровый", — сказала она, и с этим мне поспоришь.

Лейла не появлялась, и мне удалось провести полноценную лекцию по тому, что я знал. Открытая емкость моего Сосуда ее поразила, ведь даже у ее отца не было столько. От нее я узнал, что обычно разумные скрывают количество доступной маны, и об этом могут знать только самые близкие и соратники. Обусловлена такая секретность простой предосторожностью и возможностью иметь в рукаве непредвиденный соперником козырь. Иногда даже слабая капля может решить, кто останется в живых. Хозяйка посоветовала мне скрывать эту цифру так же, как и до этого или лгать.

— Я не знаю, каким должен быть твой Сосуд, — в который раз ответил я. Мне показалось важным не говорить о своей форме и только обратить внимание на то, что это может быть что угодно, во что она поверит и что примет Сосуд. — Просто экспериментируй.