Большой мир. Книга 2

— Я не груз, госпожа Ночной Жнец. Меня зовут Нирай, сколько можно вам говорить? — возмутился фойре. Похоже, он не планировал сдаваться и примерять на себя роль всего лишь посылки.

Несмотря на нежелание быть раскрытым, я не опасался ее. Даже если бы она не проявила вторую стихию, уверен, Тэна не стала бы докладывать обо мне. Она ведь сама Дикая. Или кто-то другой, кто знает, как работать с магией. В любом случае, ребята с изображением головы пса на значках не маячили бы у меня за спиной из-за нее.

Сбоку заворочались, и Дизис открыл глаза.

Оба напарника Нары были истощены и сразу накинулись на еду. Они ведь больше недели пробыли в коконе. Оказывается, слюна этих тварей замедляла метаболизм и усыпляла, а паутина поддерживала в состоянии, похожем на заморозку. Именно поэтому Нара была жива без половины тела. Они рассказали, что помнят все обрывками с того момента, как оказались в ловушке. После этого, как только они приходили в себя, их снова усыпляли.

Узнав, что пауки перебиты, они решили пойти назад к развалинам и забрать тело девушки. Дизис даже попытался обвинить нас в том, что мы бросили ее там. Но быстро заткнулся. Что же будет, когда они найдут отрубленную мечом голову? Сказать им, что она просила убить ее, равноценно повесить на себя клеймо убийцы своих. Вероятно, каждый из них поступил бы так же, но не сидя у костра в безопасности.

Меня, похоже, не узнали или забыли. Мы не очень общались в Каира, в основном уже в таверне, когда все были навеселе. Даже не знаю, узнала ли меня Нара в том состоянии.

Глава 36

Глава 36

К следующему вечеру мы вышли к очередной деревеньке. Сняли по комнате, чтобы хорошенько отмыться и отоспаться.

До Титану осталось идти не больше суток, но отдохнуть было просто необходимо. Дорога выматывала. Вообще, на Земле я и представить себе не мог, что буду столько ходить пешком. И это учитывая то, что у меня был ездовой питомец. Или боевой. В любом случае Сеара могла бы облегчить мне задачу, но вместо этого везла воровку. Даже из Каира во Фрою я не топал, а трясся на кааторе.

Тэна всячески уходила от попытки завести разговор о магии. Как я ни пытался тонко намекнуть на ее броню, она либо молча уходила, либо переводила тему. Эта модель поведения мне была непонятна. Мы будто зависли в воздухе с обоюдными подозрениями. Тот же Ройан легко признался, что он Дикий Маг, после того, как узнал, что я такой же. А если учесть виденную мной броню и то, что воровка это знала, ее избегание разговора было просто смехотворным. Я бы даже понял, если бы она хотя бы пригрозила мне адскими муками, если проговорюсь!

Нирай был еще наверху, и Тэна в кои-то веки спустилась вниз первая. Обычно мы уже доедали, когда она заканчивала омовение. Я присел напротив, подозревая, что это неспроста, и заказал выпить. Признаться честно, выпить очень хотелось, но чего-нибудь покрепче кислой браги или вина. О чем я и проговорился хоне.

— Господин, недавно к нам поступил новый напиток, на пробу. Народ говорит — прямо со стола Са-арга. Не всем по душе, ведь распивать как брагу или вино не получится, — посоветовала хона, чем сильно удивила меня.

— Неси, — коротко кивнул я и приметил, как Тэна иронично хмыкнула, но быстро спрятала эмоцию.

Когда хона ускользнула, мы с воровкой молча уставились друг на друга. Очередная игра в гляделки закончилась моей фразой:

— Ты Дикая.

Она поморщилась, будто у этого слова есть вкус, и он ей не по душе, сказав при этом:

— Ты не лучше.

— Не лучше… — повторил я, разглядывая ее реакцию. — У тебя две стихии, чего не может быть.

— У тебя тоже.

Я решил больше не тянуть быка за рога и выдал:

— У тебя Сосуд Демона?

Тэна подвисла, непонятливо сведя на переносице черные брови. Затем звонко расхохоталась, да так, что все посетители повернулись к нам.

— Да, демона, точно! — сказала она, отсмеявшись. В ее черных глазах плясали черти. — Получается, свой Сосуд ты тоже так именуешь?

Я пожал плечами, будучи немного раздраженным из-за ее поведения:

— Так мне сказали.

— Кто сказал?

— Один знакомый вычитал в книге.

— Аборигены чертовы, — закатила глаза девушка.

— Мне ясно, что ты прилетела сверху, и судя по всему, там все немного иначе, чем на Фариде. Расскажешь что-нибудь? — спросил я, решив не уточнять, почему она так любит нарекать местных аборигенами.

— Зачем мне это?

— Я расскажу и тебе что-нибудь взамен, — кивнул я.

— Мне от тебя ничего не надо. Я и так всё знаю.

В этот момент принесли напиток. В стеклянном стакане. Не в бокале, как вино, и не в кружке, как брагу, а мать его, в кривом, темном, но граненом стакане. Я опешил, приглядываясь к красноватой жидкости, покачивающейся в стекле. Схватил стакан и пригубил, мгновенно почувствовав, как по горлу пробежала забытая горечь.

— Хона! — позвал я девушку через весь зал, едва не выронив напиток. — Хона!

Она вздрогнула, и на наш стол снова уставились. Подбежала ко мне, приготовив виноватое выражение лица. Видать, я не первый с такой реакцией.

— Как называется? — спросил я взволнованно, даже не пытаясь скрыть реакцию.

— Вы про напиток?