Большой мир

Я хочу быстро подняться, но будто из ниоткуда, по ребрам прилетает тяжелый ботинок. Меня снова прибивает к стволу, и в груди запирает дыхание.

— Не уйдешь, крысеныш! — рычит надо мной преследователь. — Я на тебя и так амулет потратил.

Он отправляет ботинок мне в лицо, но я успеваю прикрыться руками и, перекатываясь, вскакиваю на ноги.

— Шустряк значит, да? — скалится он. — Это поправимо.

Короткий клинок звонко покидает ножны и направляется в мою сторону.

Я машинально сдвигаюсь вбок и пропускаю мимо себя темный металл. Бью рукой по кисти, но к сожалению, противник крепко сжимает эфес и, рубанув наотмашь, вспарывает мою кожаную куртку.

Почему он не использует магию?

Пытаясь выиграть время, я хватаю горсть листьев с землей и бросаю ему в лицо. Это срабатывает. Бандит отшатывается назад, и я, недолго думая, со всей дури бью ему между ног.

— Су-ка…  — заскулил он, сдвинув колени.

Тело реагирует мгновенно, и его нос встречается с моей пяткой. Бандит, хрюкнув, заваливается назад и роняет на землю меч. Я, не раздумывая, прыгаю ему на грудь и несколько раз впечатываю наглую морду в землю.

Он замолкает.

Я перевел дыхание и, скатившись с тела, медленно выпрямился. Сердцебиение еще не выровнялось, и болели ребра, но нужно было уходить. Пробежавшись глазами вокруг, я нашел свой лук и, подобрав его, спешно поковылял подальше от места событий.

Отдалившись на метров двадцать, я все-таки остановился. Разум немного прояснился, и я решил, что у побежденного могут быть полезные вещи. Раз уж на Диком Западе я остался один, обшарить врага было не лишним.

Пока я шел назад, в голове прокручивались произошедшие события, и я пытался понять, почему он не забросал меня структурами, а решил поиграть с клинком. Вспоминая рассказы Сораса и Леа, ответ был только один. Мана. У него тупо закончилась мана.

Насколько мне было известно, единицы маны в этом мире исчисляют в «ферах», и условно, за полминуты восстанавливается всего 1 фер. Структура размером с теннисный мяч затрачивает около 10–11. Если он Желтый, то по словам Леа, у него не может быть больше ста фер, а значит, если он еще на второй ступени, после боя с фойре у него не могло остаться много маны.

Но я не видел их обоих во время боя!

Тем не менее, на другие варианты у меня не хватало информации и знаний.

Еще он что-то сказал про амулет, и видимо, активация амулета тоже затрачивает ману. Но Леа ничего не рассказывала про амулеты, поэтому я не был уверен на все сто.

— Хряк! — внезапно услышал я голос.

Резко припав к земле, я высунул голову из-за куста и уставился в сторону валяющегося тела. Возле него ко мне спиной сидел белобрысый мужик и тормошил моего противника. Повезло, что я услышал его раньше, чем он меня.

— Хряк, кто ж тебя так, друган, — драматично пищал прибывший.

Я затаил дыхание и лихорадочно обдумывал, как быть.

Если белобрысый растормошит Хряка или подлечит какой-нибудь магией, вместе они смогут найти меня. К тому же, маны у белобрысого может быть под завязку. Черт!

Пока я паниковал, Хряк очнулся.

— Пип, это ты, братан? Отлично…  — обрывисто выдохнул Хряк, выплюнув сгустки крови. — Дай амулет, скорее.

Амулет? Серьезно?

— Э… Хряк, амулеты нынче дорогие…  — начал было мямлить Пип, но Хряк оборвал его.

— Дай чертов амулет! Я тебе алмидом отдам! — закашлялся Хряк и еще раз сплюнул. — Нужно найти пацана.

Черт, и еще раз он же! Я уже жалел, что поплелся назад, но теперь все стало еще хуже.

— Что за пацан? — начал вяло рыться в сумке Пип.

— Да тот, который меня приложил. Я…  эту тварь найду и выпотрошу как…  погана[11], - прорычал Хряк, закашлявшись. — Но сначала брошу в клетку к мортам[12], которые очень давно не видели самок.

Я не видел лица Хряка, но Пип мерзко захихикал и начал шустрее рыться в сумке. Уж не знаю, что его мотивировало больше — расправа или некий «алмид», но мне нужно было что-то делать. И быстро.

Выдохнув, я медленно снял лук со спины и достал две стрелы, положив на землю рядом с собой. Я очень надеялся, что их магические щиты не активированы либо слабее, чем у Ройана.

В голове гудели два голоса — за и против. И если бы это была Земля, где есть полиция и место, куда сбежать, я бы просто убрался подальше.

«Но это другой мир, — мотивировал я себя. — И посреди этого леса нет законов. Меня убьют или растерзают, а потом убьют».

Между нами было шагов тридцать. Я оперся об дно колено и поднял первую стрелу. Концентрация была ни к черту. После удара по ребрам нормально выпрямить спину было больно. Руки дрожали. Насколько я помнил, я еще не убивал людей.

Медленно вдохнул и выдохнул, врем шло, и рисковать жизнью, поддаваясь соплям, очень не хотелось.

Я оттянул тетиву до знакомого треска и почувствовал приятное натяжение. Нацелившись в затылок Пипа, я задержал дыхание и молился убить его одним попаданием. Не хотелось, чтобы он корчился, умирая медленно.

Тетива тихо хлестнула, и свистнув, стрела вошла Пипу не в затылок, а в шею. Я чертыхнулся, глядя на деяния своих рук, и спешно поднял вторую стрелу.