Большой Песец

В одиннадцать часов танковый и мотострелковый батальоны при поддержке двух бронепоездов уже штурмовали надоевший всем защитникам Заполярья немецко-финский аэродром. Очень серьёзно была укреплена и защищена эта стратегическая авиабаза. С неё немцы летали бомбить Мурманск, Кандалакшу и Кировскую железную дорогу. Если бы не операция ГРУ, то мы бы намучились с этим аэродромом. За день до начала нашего рейда в Алакуртти прибыло несколько вагонов со шведской продовольственной гуманитаркой для доблестных воинов Великой Суоми и Вечного Рейха. Фрукты-овощи, соки-газировка, конфеты-шоколадки, сгущёнка-тушёнка, крабы-креветки, устрицы-икра и винчик-пивасик. В общем, невиданные здесь вкусняшки и на любой вкус. Чем эти вкусняшки умудрились обработать наши разведчики – хрен его знает, а только в ночь начала операции почти весь лётный состав авиабазы и личный состав гарнизона маялись от жестокого поноса. Обслуживать зенитку с обгаженными штанами ещё как-то можно, а вот управлять самолётом – уже никак. Так что с воздуха нам никто здесь не мешал, а с зенитками по большей части разобралась наша ударная авиация, и взятие под контроль железнодорожной станции и рядом расположенного аэродрома не вызвало у передовых подразделений корпуса больших затруднений. Наши потери составили – двадцать убитых, тридцать пять раненых, три подбитых танка и два бэтээра. И это за авиабазу с семью сотнями зениток и почти двумя сотнями различных самолётов. Мне же пришлось в приказе на наступление специально выделить пункт с категорическим запретом употребления продовольствия, найденного на авиабазе.

9—10 марта 1943 года

г. Таллин – г. Хельсинки

Погода заставляет нервничать. Уже третьи сутки на дворе оттепель. Хорошо хоть по ночам подмораживает и покрывающийся днём небольшими лужицами-проталинами лёд в заливе к утру возвращает себе зимнюю, будем надеяться, твёрдость. По крайней мере метеорологи и сапёры в один голос уверяют, что несущая способность льда пока существенно не снизилась. С ветром повезло. Юго-западный. Хотя опять же, по словам предсказателей погоды, это не везение, а наоборот, закономерность. В сторону Финляндии в здешних местах ветер дует гораздо чаще, чем во все другие направления, вместе взятые. Самое то. Самое то для прогулки в гости к бело- и коричнево-финнам. В прогулку пойдёт первая бригада Осназа Балтфлота[153], сформированная на базе шестой бригады морской пехоты[154], с привлечением отряда яхтсменов Ленинградской военно-морской базы и ДРГ, участвовавших в операции «Егерь»[155].

Лейтенант Андрюха Апенькин, неожиданно для себя превратившийся из сухопутного разведчика-диверсанта в морского пехотинца, немного мандражировал. Ведь в рейд-десант на Хельсинки он пойдёт не командиром группы, а ротным. Ещё полгода назад Андрюха был рядовым разведчиком и даже не помышлял об офицерских погонах, а вот теперь он командует почти полутора сотней бойцов. Новобранцев в роте нет. Все бойцы с немалым боевым опытом, более того, почти все они успели повоевать, так сказать, в нестандартных условиях. Рейды в тыл противника, десанты морские и воздушные, разведка-диверсии, форсирование рек и т. п… Многие ничем не отличались от своего командира по опыту-умениям, кое-кто даже превосходил его. Сможет ли Андрюха адекватно рулить-командовать этими ухорезами? Хотя… Начштаба бригады каплей Матвеев как-то сказал мудрую мысль:

– Мандраж и неуверенность бывает у всех, особенно если ты что-то делаешь в первый раз. Чтоб справиться с неуверенностью, подумай – ведь кто-то наверняка это уже делал, и у него уже это получилось. Если ты не считаешь себя никчемным созданием, то и ты сможешь повторить уже сделанное кем-то до тебя. Если кто-то справился, то и ты сможешь!

Вот Андрюха и настраивал себя. Ротных в Красной Армии много, многие тысячи, и всяко лейтенант Апенькин не последний в этом многотысячном списке. Так что справится. Ведь если подумать, то ничего фантастического, невыполнимого в полученном боевом приказе нет. По льду на буерах и аэросанях прокатиться? Так уже накатались вдоволь. В общей сложности часов сто пятьдесят, а то и двести Андрей накатал на этих скоростных парусно-моторных санках, а тут всего-то какой-то час пути до вражьей столицы. Проскочим, не заметим. Зайти в гавань и высадиться на пирс? Отработано, и не раз. Взять штурмом старинный особняк? Тоже дело привычное, натренированное. А вот то, что Южная гавань – в самом центре Финской столицы, а особняк – Президентский дворец, так то фигня и нюансы. Вон в соседней роте старшина служит, в 17-м царский дворец штурмовал. Справился? И мы справимся!