Большой план апокалипсиса. Земля на пороге Конца Света

Семилетняя война была первой крупной войной, в которой Англия уже не посылала на материк собственных войск, а воевала только одними деньгами, а не солдатами. Эта война, так же как и последующая, по словам фон Мальтцана, отличалась тем, что колонии приобретали для европейских государств все большее значение и создали между ними такую зависимость, какой до тех пор не существовало.

А. Штенцель

Уинстон Черчилль, принимавший участие сразу в двух мировых войнах, причем не каким-нибудь там занюханным фельдфебелем, а на самых ответственных постах, называл Семилетнюю войну в Европе Первой мировой и, по-своему, был абсолютно прав. При этом, правда, Черчилль предпочитал не распространяться о роли, игравшейся в ходе конфликта Британией, а ведь она была весьма примечательна. Еще бы, ведь Британия в этой войне делала то, что позже вошло у нее в скверную привычку. Подпитывала бушующий на континенте конфликт деньгами, и, пока противоборствующие стороны драли друг дружке чубы, преспокойно собирала в корзинку заморские колонии. Их варварская эксплуатация с лихвой окупала затраты. Кроме того, у Англии появился свой банк, субсидировавший любые «благие» начинания правительства под проценты. Прямым следствием крупных британских субсидий противоборствующим лагерям стал стремительный рост могущества института так называемых придворных факторов — европейских финансистов, кровно заинтересованных в том, чтобы английские вливания «масла в огонь» не прекращались.

7.1. На пути ко владычеству на морях

Итак, во второй половине XVIII в. Англия превратилась в ведущую мировую державу, процветавшую главным образом за счет безжалостной эксплуатации колоний, хотя и эксплуатацию собственно английского населения я бы не спешил сбрасывать со счетов. Английская промышленность не знала равных, но ее поразительные успехи стоили дорого. Британские пролетарии вкалывали в адовых условиях за нищенские зарплаты, позволявшие еле сводить концы с концами, по 16 часов в день, и ни о каком привычном сегодня для них соцпакете и речи, естественно, не шло. Широко применялся и детский труд, детям, понятно, платили гораздо меньше. Да, флот Ее или Его Величества господствовал на морях, только вот под гордыми вымпелами картина была диаметрально иной, и жизнь рядового матроса мало отличалась от той, что некогда вели гребцы венецианских галер. Слов нет, британские моряки служили по контракту (как правило, приложив смоченный чернилами палец), но сути дела это обстоятельство не меняло. Экипажи сплошь и рядом пополнялись несчастными, которых специальные флотские патрули ловили на улицах портовых городов, чтобы силком притащить на корабль. Жизнь контрактника не стоила ломаного гроша, порой, толком не успев удивиться, он оказывался висящим на рее — наказания были драконовыми, мало-мальское неповиновение каралось смертью. Как я уже упоминал, всеобщее избирательное право пришло в Британию лишь в 1920-х, так что… Недаром известный немецкий историк Манфред Мессершмидт, говоря об английской демократии и гуманности, утверждал, что она определяется «крупнейшей аристократической и военной организацией, какую только знает мир, а именно — Британской империей».[265] Империей, которой, добавлю от себя, заправлял фунт стерлингов и, следовательно, финансовые воротилы.