Большой план

Кроме того, Иван Трофимович был научным руководителем Олега. Попадаться ему с ароматом алкоголя определенно не следовало. Вопросов, требующих обсуждения, к счастью, не накопилось, поэтому Олег вскочил с потертого массивного кресла еще, наверное, нэповских времен и живо откланялся. Водка действовала всё сильнее, из-за чего он едва не потерял равновесие. Помог стоявший рядом шкаф, за который удалось ухватиться. Шкаф, набитый всяческой документацией, опасно дрогнул на шатких своих ножках, но устоял.

– Позвоню вечером, – успел бросить вдогонку ему Юлиан. – Я тебе не всё рассказал.

По его лицу нельзя было ничего заподозрить, а жевательную резинку от Шерхана он дополнил своей. Да и позиции Кошечкина, кандидата наук и штатного преподавателя, считались куда более крепкими. В отличие от него, Лапшин пока мог лишь гипотетически надеяться на полставки. Насчет нее всё должно было проясниться после вузовских вступительных экзаменов.

Стараясь шагать максимально твердо и глядя прямо перед собой, Олег покинул тесноватый кабинет. Кафедра уже еле-еле умещалась на немногих квадратных метрах. Они достались ей, когда Лапшина только зачислили в детский сад. Участники общих заседаний ютились почти вплотную друг к другу, и вопрос о расширении поднимался регулярно. Ректор обещал всему факультету переезд в новый корпус на проспекте Победы, но строительство затягивалось.

– Привет! Далеко собрался?

– Привет, – ответил Олег, не снижая темпа.

Инна Седых, недавняя аспирантка, ныне ассистент кафедры истории средних веков, тоже стремилась покалякать с ним. В этом Лапшин был уверен на все сто. Между ними обозначалось подобие интрижки, так что Инне не терпелось расставить все точки над «и».

– Бежать надо. Завтра к вам заскочу, ладно? – добавил он и свернул в сторону боковой лестницы, подальше от деканата.

Голова стала полностью деревянной, а в желудке образовался тугой ком, настойчиво просящийся наружу. Олег едва успел домчаться до туалета, где его капитально вывернуло. «Пожалуй, пирожок с ливером», – решил он, кое-как умывшись холодной водой и вытираясь тем же носовым платком. Как обычно, бумаги ни в одной кабинке не нашлось.

Олег скомкал мокрый платок и засунул в карман пиджака. В туалете противно воняло хлоркой, из распахнутого узкого окошка под потолком неслись звуки улицы. На грубо выкрашенной стене красовалась наискось процарапанная гвоздем надпись: «Fuck физфак». Лирики традиционно не жаловали физиков. С тех пор, как одиннадцать лет назад он поступил в университет, здешние интерьеры остались точно такими же. Только лето восемьдесят шестого было жарче.

Тогда и началась реализация Большого плана. Именно так, с заглавной буквы, Олег именовал его даже в мыслях. Хотя к подготовке он приступил полутора годами ранее, став трижды в неделю заниматься с репетиторами. На семейном совете его выбор восприняли более чем прохладно. Папа с мамой упорно склоняли к поступлению в другой вуз, где была возможность подстраховать сына и на экзаменах, и на протяжении учебы.

Ларчик открывался просто: в этом институте преподавал сам отец. За два десятка лет он заработал себе имя и связи, которых вполне хватило бы для устройства беспроблемной карьеры единственного наследника. Свою кандидатскую Андрей Викторович защитил еще в середине шестидесятых и этим ограничился. Причину он в беседе с Олегом обрисовал уклончиво: были, мол, трения с начальством плюс интриги завистников.

– У тебя все данные есть, чтобы меня превзойти, – сказал он.

Насчет данных отец в принципе не преувеличивал. С малых лет Олег отличался прекрасной памятью. Научившись читать очень рано, он глотал и усваивал огромные объемы информации. В институтской библиотеке, куда его привел папа, Лапшин-младший прослыл вундеркиндом. Школьные предметы тоже давались ему легко, разве что с химией возникли сложности. Но поскольку речь о медали не шла, пересдавать ее на «пять» он не стал. На медаль, как заранее знали в обоих параллельных классах, тянули активиста и секретаря комитета комсомола Илюшу Судакова.

Илюша ныне, после окончания юрфака, был офицером налоговой полиции. Олег, сдав экзамены на «отлично», поступил на исторический. Визиты к репетиторам и собственные усилия оказались не напрасными.

– Всё в твоих руках. Тут мы тебе не помощники, – подвел первые итоги отец.

Следующей целью, согласно Большому плану, был красный диплом, дававший право сразу поступать в аспирантуру. Получилось, как выражался его детский футбольный тренер, на тоненького. Допустимо было иметь три четверки, и третью Олег схлопотал на предпоследней сессии. Его подвела история стран Азии и Африки, по которой он даже шпаргалки заготовил, но не рискнул ими воспользоваться.

– Может, еще раз придете, с другой группой? – спросила Алина Юрьевна Маслова, листая зачетку.

Гуманизмом она обычно не грешила, но почему-то пожалела его.

– Нет, спасибо, – вежливо ответил Олег.