Большой провал, Раскрытые секреты британской разведки MI-6

До венгерской границы поезду оставалось идти еще четыре часа, и в моей дальнейшей судьбе от меня уже ничто не зависело. Донесет ли на меня Обрадович сербским властям? Возможно. Но ведь я сказал ему, что уезжаю автобусом только завтра утром. Можно было надеяться, что он не стал слишком спешить и сербские пограничники не получили еще соответствующего приказа. Конечно, существовала еще мизерная вероятность, что за мной все время велась слежка и мой бросок на вокзал не остался незамеченным. Но даже если я был разоблачен, захотят ли сербы арестовать меня? Да, но только если это послужит их политическим целям. Арест английского шпиона даст им повод раздуть кое-какую шумиху в нью-йоркской штаб-квартире ООН. С другой стороны, сербское руководство может не захотеть пойти на дальнейшее нагнетание противостояния с Западом. И хотя риск ареста был невелик, по мере приближения поезда к границе я все же еще раз прошелся по всем деталям своей "легенды". Когда и где я родился? Мой домашний адрес? Кто я по профессии и где работаю? Пришлось отругать себя за то, что не приложил больше усилий, когда разрабатывал "легенду" Пресли. После Москвы я успел без проблем прокатиться под легальным прикрытием в Мадрид, Женеву, Париж и Брюссель и невольно поддался некоторой беспечности. Принимать чужую личину стало казаться так же легко, как пиджак на себя надеть. Теперь я дал себе слово никогда больше не относиться к этому так легкомысленно. Около девяти часов вечера скорость поезда упала почти до нулевой, и он начал подползать к платформе вокзала в Суботице. Во время моего первого, такого благополучного путешествия, сербские пограничники проверяли здесь мой паспорт, и потому я ожидал, что так будет и на этот раз. Я оставил трех моих попутчиков-сербов храпеть в купе, а сам вышел в коридор и потянул вниз оконное стекло, впустив в затхлый вагон волну сыроватого летнего воздуха. В городке, что был виден поодаль, мерцало лишь несколько огоньков, и он казался покинутым людьми. Тормоза неприятно взвизгнули, поезд в последний раз дернулся и остановился. Хлопнула дверь за двумя выходившими здесь пассажирами. Большинство же продолжали свой путь. К моему окну бросилась девочка с подносом неаппетитных с виду пирожных. Ее карие глаза на секунду-другую встретились с моими, но она почти сразу прочитала в них отсутствие интереса и побежала к другому окну. Двое пограничников с автоматами поднялись в первый вагон и пошли по поезду, методично проверяя каждого пассажира. Ищут ли они меня, или это обычная для них ежевечерняя процедура?

Какое-нибудь мгновение я был всерьез готов выпрыгнуть из вагона и помчаться вдоль насыпи к городу, а потом и дальше - к практически неохраняемой границе. Хотя ночь выдалась безлунная, небо было ясным, и я бы без труда по звездам проложил себе путь до Келебии - находившемуся в десяти километрах отсюда ближайшему населенному пункту на венгерской стороне. Когда я служил в территориальной армии, такой марш-бросок мы посчитали бы легкой прогулкой.

Однако подобные идеи были пустой игрой ума. Это операция МИ-6, а не военные маневры. Следовало помнить, чему меня учили, и выстоять до конца. Напомнив себе об этом, я вернулся в купе. Несколько минут спустя дверь рывком открыли пограничники. Тот, что постарше, был широкоплечим детиной с пустышками вместо глаз, младший - просто мальчишка, вчерашний подросток. Оба сильно потели в своих сшитых из плотной ткани плащах. Младший, у которого усики росли на бледном мальчишеском лице, принялся тыкать палкой в багаж у нас над головами, словно хотел обнаружить прячущихся среди тюков и чемоданов нарушителей границы, а старший тем временем проверил югославский паспорт моего соседа. Затем он повернулся ко мне и щелчком пальцев дал понять, что теперь ему нужен мой документ. Он открыл последнюю страницу моего нового, общеевропейского образца паспорта, разглядел фотографию и сравнил ее с моим лицом, причем глаза его смотрели на меня без всякого выражения, словно он изучал не лицо, а расписание движения поездов. Сунув паспорт в карман, он, ни слова не говоря, вышел из купе. Младшенький поплелся за ним, как преданная собачонка.

В прошлый раз, когда я выезжал из страны этим же путем, пограничники паспорт у меня не забирали, так что теперь у меня был повод для беспокойства. Я вышел в коридор и просунул голову в открытое окно. Снаружи по платформе от самого конца длинного состава в мою сторону двигались еще двое пограничников, всматриваясь в окна, словно кого-то искали. Когда они уже находились в трех вагонах от моего, я повернулся и увидел первую пару, шедшую ко мне по коридору поезда с противоположного направления. Теперь бежать было некуда.