Большой провал. Раскрытые секреты британской разведки МИ-6

В эту поездку нам удалось установить в Тузле контакт со STEENBOX, а в дальнейшем мы совершали трехдневные поездки для встреч с ней каждые два недели. Материально-техническое обеспечение поездок находилось в умелых руках Джона, загружавшего обе машины средствами связи, провиантом, винтовками СА-80 и браунингами калибра 9 мм на каждого из нас, бронежилетами, шлемами и запчастями к автомашинам. Брали с собой спальное снаряжение на случай вынужденных ночевок, но по возможности ночевали в клубах-столовых на разбросанных по Боснии базах UNPROFOR или в немногочисленных еще открытых гостиницах, принимавших сотрудников служб помощи и журналистов. Джон и еще двое членов команды сопровождали меня во всех поездках, а четвертый поочередно оставался в казармах Дивулье дежурить у стационарного "калекса". Они всегда с удовольствием предвкушали эти поездки по стране, гвоздем которых было пересечение линии фронта в Горни-Вакуф, разделявшей боснийско-хорватские силы и милицию боснийских мусульман. Обе стороны любили обстреливать проезжавшие через разрушенный город машины UNPROFOR, чтобы потом в пропагандистских целях возлагать вину на другую сторону. "Тонкокожие" машины вроде наших должны были ехать по городу группами под охраной двух бронетранспортеров "ворриор", немедленно демонстративно открывавших ответный огонь по предполагаемым снайперским точкам. За десяток или около того поездок через Горни-Вакуф в наши машины не угодили ни разу, хотя мы регулярно попадали под обстрел.

Получаемые от STEENBOX сообщения были весьма сомнительного свойства. Информация о планах местной милиции не относилась к категории СХ, а представляла собой всего лишь официальные пропагандистские сведения размещенной в Тузле VI боснийской армии. Как-то вечером во время одной из наших встреч в маленьком кафе в Тузле туда зашли несколько старших офицеров боснийской милиции и заказали у стойки кофе. Пока они не заметили нас, сидящих за столиком в углу, я прошептал STEENBOX:

– Мне, пожалуй, лучше уйти. Опасно, если увидят нас вместе. Встретимся через двадцать минут в кафе напротив мэрии.

– Ничего, – небрежно бросила STEENBOX. – Это мои друзья, и они уже знают, что вы сменили Кеннета.

Ясно, что не было смысла представлять Уайтхоллу информацию STEENBOX как разведывательную (СХ), поскольку она передавалась мне с благословения командования VI армии. Оно просто использовало ее и меня в качестве прямого канала распространения своей пропаганды. Я посылал по этому поводу несколько телеграмм Стрингу Уэсту, но тот не хотел реагировать на них.

"Мы убеждены, что STEENBOX передает сообщения без ведома и одобрения вышестоящих чинов, – отвечал Стринг Уэст в одной из телеграмм, ничем не подкрепляя своей позиции, – и ее информация содержит ценные разведданные". Непреклонность Стринга Уэста объяснялась его новыми обязательствами как офицера, возглавляющего балканское направление. За год до этого под давлением министерства финансов МИ-6 допустила бригаду специально проверенных консультантов по вопросам управления для изучения рентабельности. Рассматривая разведданные и агентуру как нечто несущественное, они ввели систему "внутреннего рынка". Р4 были установлены задания выдавать столько-то разведданных в месяц и разработать и завербовать столько-то агентов за квартал. Во втором полугодии 1993 года он должен был иметь по поставляющему секретную информацию агенту в сербской, хорватской и мусульманской общинах Боснии и еще по одному в стадии разработки. Если бы из-за моих доводов со STEENBOX прекратили отношения, то задание было бы недовыполнено. Вот по этой причине он предпочитал представлять ее пропаганду как разведданные.

Стринг Уэст также настаивал на том, чтобы я попытался завербовать хорвата Джона Вучича, двадцатишестилетнего бухгалтера из Сиднея, служащего штаб-квартиры боснийских хорватов. Вучич в случае вербовки был бы неплохим источником.

"Он австралийский подданный, и в целях вербовки вам следует воспользоваться его англофильским интересом к крикету", – писал Уэст в одной из телеграмм. Стринг Уэст отмахивался от моих возражений, что Вучич с жестокой решимостью, достойной предводителя гуннов Аттилы, оправдывал грубые нарушения прав человека, совершаемые его любимыми хорватами. Ради достижения контрольных цифр, установленных безликими чиновниками, Стринг Уэст вопиюще игнорировал мои оценки как офицера, действующего на месте.

x x x

– Чуть потише, Тош, – попросил я, – Баз наверно клянет тебя, почем зря, пытаясь не отстать по таким дорогам.