Большой провал. Раскрытые секреты британской разведки МИ-6

Мой отец, выходец из семьи ланкаширских фермеров, познакомился с моей матерью во время учебы в Ньюкаслском университете, где он изучал сельское хозяйство. В 1962 году вместе с сыном Мэтью, которому тогда еще не исполнилось и года, родители эмигрировали в Новую Зеландию. Они поселились в Гамильтоне на острове Северный, где отец устроился на работу консультантом в Министерстве сельского хозяйства Новой Зеландии. Вскоре после их приезда, в 1963 году, родился я, а в 1964 году — Джонатан, мой младший брат. Молодой семье с маленькими детьми в Новой Зеландии, мирной стране с чудесным климатом и обширными пространствами, было обеспечено идиллическое существование, и отец мечтал остаться там навсегда, но мать хотела, чтобы мы получили образование в Англии.

По возвращении на родину в 1968 году отец нашел работу консультанта по вопросам сельского хозяйства в районе, в то время называвшемся графством Камберленд. Родители приступили к поискам постоянного жилья и в одной из деревень в нескольких милях от Пенрита наткнулись на старый каретный сарай. Строение было скромных размеров и в плохом состоянии, но оно находилось в огромном саду с просторными надворными постройками. Матери понравился большой сад, который она сочла отличной игровой площадкой для трех своих юных сыновей. Отец, обожавший мастерить и строить своими руками, рассматривал усадьбу как полигон для приложения своих талантов. Они собрали все деньги, какие имели, заложили все что можно, и вскоре после моего пятого дня рождения мы переехали в этот дом. Мать пошла работать учителем биологии в среднюю школу Пенрита.

На первых порах мы с братьями посещали местную начальную школу, но потом родители решили, что средние школы в районе не дают должного образования. Мэтью, старший из детей, сдал вступительные экзамены в частную школу и был принят на обучение с правом получения стипендии в «Барнард-Касл», привилегированную частную среднюю школу возле Дарема в северо-восточной Англии. Учиться там он начал в 1972 году, а через год в «Барнард-Касл» поступил и я, тоже на правах стипендиата. Спустя два года к нам присоединился Джонатан. Хотя учились мы и бесплатно, родителям все равно ежегодно приходилось отчислять за нас школе определенную сумму, что было весьма накладно для семейного бюджета. Кроме того, определив нас в «Барнард-Касл», они жертвовали не только деньгами, но и душевным спокойствием, поскольку мы все трое ненавидели свою школу.

В «Барнард-Касл» большое внимание уделялось спорту, в частности, регби. Будучи учеником младших классов, я несколько раз входил в школьные команды по регби и плаванию, но позже утратил интерес к спорту. Наша частная школа исповедовала строгий режим, что у многих учеников вызывало недовольство. Каждый пункт распорядка дня обозначался звонками — занятия в классах, прием пищи, подготовка домашних заданий, приготовление ко сну, отбой, посещение часовни.

Жизнь под диктовку. Приятные моменты там тоже были, но главные впечатления, вынесенные мною из «Барнард-Касл», — это холод, голод и скука. Особенно утомляли службы в часовне, которую в будни мы посещали один раз в день, а по воскресеньям — дважды.

Пережить все это помогали каникулы, особенно летние. Через деревню протекала речка Идеи. Я часами торчал на мосту с местными мальчишками, вырезая свои инициалы на парапете, или гонял на велосипеде. Летом после обеда мы подолгу резвились в реке — купались, перебирались через пороги на старых автомобильных баллонах. Меня интересовала техника, и я много времени проводил в мастерской отца, размещавшейся в большом сарае возле нашего дома, где с удовольствием возился с его инструментами, каждый раз вымазываясь до неузнаваемости. Из металлолома и мотора от старого черпакового подъемника фирмы "Бригз энд Стрэттон", вызволенного с соседней фермы, мы соорудили коляску, которой мучили газон — детище матери. К коляске мы присоединили старый мотороллер «Ламбретта», тоже немедленно разобранный на части и переделанный. В саду хватало места только на то, чтобы запускать его на третьей скорости, поэтому однажды, когда родителей не было дома, я выкатил свое изобретение на деревенскую дорогу с намерением испытать его полную мощность. В результате я едва не врезался в автомобиль ворчливого почтмейстера, за что тот несколько лет злился на меня.