Большой секрет Анаит

Малышка сроду не жила в такой роскоши, а тут и собственная кровать с удобным матрацем и пушистым розовым покрывалом, и шкаф с зеркалом во весь рост, и стол со светильником.

Дом отца показался ей огромным в сравнении с хибаркой, где они жили с бабушкой. В последний раз Анаит была здесь в семь лет, когда мама еще была жива. После ее смерти папа отправил малышку к бабушке на воспитание. Та жила в маленькой деревушке близ Адлера с остальной немногочисленной семьей почившей родительницы.

Недавно и бабушка скончалась. Анаит перешла на попечение двоюродной тетки, которой и без племянницы тяжело жилось.

Однако, когда Анаит стукнуло шестнадцать, отец неожиданно решил ее забрать.

«Оставшиеся два года доучишься в местной школе, а там устрою твою судьбу», — так он сказал, забирая ее у тети.

Анаит обрадовалась. Все что угодно лучше, чем жить нахлебницей в доме, где тебе не рады. Моментально простила отцу годы полнейшего безразличия, воспылала к нему любовью и уважением. Он привез ее обратно в родной городок. А когда одарил подарками, девочка вообще почувствовала себя на седьмом небе.

— Тук-тук, — раздалось из-за двери.

Анаит вздрогнула, резко обернулась.

Отец не дождался ее ответа, сразу зашел в комнату. В отличие от Анаит, он был бодр и свеж, будто не отмотал множество километров на своей новой машине. Его грузную фигуру облегала белая рубашка и идеально выглаженные черные брюки.

— Как ты, дочка? Готова к встрече гостя? Сегодня у нас особый ужин.

Ах да, какой-то особый гость.

— Готова, папа, — кивнула она, опуская взгляд в пол.

Вроде бы немного попривыкла к громоподобному голосу родителя, но до сих пор пробирал до мурашек. Все время казалось, будто напакостила, как неразумный котенок или щенок.

— А я вижу, что не готова, — зацокал он языком, когда как следует ее разглядел. — Ты что напялила?

Анаит опешила от такого резкого возгласа. Осмотрела себя и не поняла, к чему относилось замечание родителя. В прохладный сентябрьский вечер надела коричневое платье и серую вязаную кофту.

— Плохо? — тихонько спросила Анаит, уставившись на отца круглыми глазами.

— Конечно плохо! Что за вязаная хламида на тебе?

— Эту кофту мне вязала бабушка, — ответила она, одернув любимую вещь. — Память…

— Какая память? Я купил тебе платье, надень его. Новую кофту купим завтра, пока так походишь. И не вздумай поверх платья эту напяливать, а то выглядишь как нищенка подзаборная. Распусти волосы, что ты с этими косами, как деревня… Еще ленты эти черные…

— Это в честь бабушки. Траур… — попыталась пояснить Анаит.

— Снимай, — хмуро покачал головой отец. — И не смей пререкаться, ты должна быть послушной. Я твой отец.

— Да, папа, — ответила Анаит, громко сглотнув.

Когда отец ушел, Анаит посмотрела на себя в зеркало, пытаясь понять, чем же вызвала гнев отца. Кофта новая, и она очень старалась ее не занашивать, надевала только по особым случаям. Да и платье совсем не как у подзаборной нищенки.

Обида все же проявила себя выступившей на глазах влагой. Но Анаит задушила ее в зародыше, смахнула слезы, проглотила непрошеный ком, застрявший в горле. Разве можно злиться на отца за то, что он хотел, чтобы дочь достойно выглядела? Нельзя.

Достала купленное им платье и охнула — как осмелиться его надеть? Белое как молоко, нежное как лебяжий пух.

Все же пересилила себя, облачилась в новое. Село как влитое, но уж слишком облегало верх, Анаит не привыкла к такому. Ее грудь в этом платье показалась на размер больше, будто она уже взрослая женщина, а не шестнадцатилетняя девушка. И длина у платья не самая удачная — всего до колена. Показывать ноги она не привыкла. Уместно ли это? Тем более при важном госте?

Однако ослушаться отца Анаит не решилась. Переодевшись, распустила густые локоны, тщательно расчесалась. Потом заколола волосы возле уха блестящей заколкой, подаренной к новому платью, и вышла в коридор.

Ужинали в столовой, куда Анаит и направилась.

Отец очень обрадовался ее приходу. Он уже сидел с гостем за щедро накрытым столом. Одобрительно кивнул, когда она появилась.

— Проходи, дочка, — сказал ей и махнул рукой в сторону гостя: — Это Ваграм Айказович, мой давний друг и партнер по бизнесу.

Анаит почтительно кивнула и растянула губы в улыбке.

Высокий худощавый мужчина погладил черную бородку и уставился на Анаит внимательным взглядом. Его карие глаза светились довольством. Однако что-то в выражении лица Ваграма Айказовича ей не понравилось. Гость своим взглядом будто делал замеры ее фигуры. Осмотрел каждую часть ее тела и, кажется, даже одобрил.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Она приглянулась ему? Да как же можно? Ей шестнадцать, ему на вид лет сорок, не меньше, может даже ровесник отца, а тому сорок пять. Она для него — ребенок. Думать о подобном интересе со стороны мужчины в летах — грех и глупость, и Анаит не уронит честь отца подобными неразумными мыслями в отношении его друга.

— Ну? Как тебе моя дочь? — тем временем продолжал отец.

— Гораздо краше, чем на фото…