Большой шеф Красной капеллы: Впервые в мире беседы с Леопольдом Треппером

Если меня спросят, сколько же было разведчиков в Германии, Франции, Бельгии, Голландии, Швейцарии, то я могу ответить — их насчитывалось около трехсот человек. Они обросли сотней людей на фабриках, в учреждениях, были информаторами. Особенно много было таких помощников во Франции. Тысячи людей из профсоюзов подполья — машинисты, железнодорожники, металлурги, участники Сопротивления. Все они в борьбе с немцами видели своей задачей узнавать, где находится враг, что он делает. Почти каждую неделю составлялись сводки информации. Так, машинисты, водившие поезда на линиях Франция —Польша, отмечали передвижение поездов, грузы, войска. Об этом они сообщали тем, с кем были связаны, а ко мне приходили уже итоговые сведения, через движение Сопротивления, компартию и близкие к ней организации. Из этого я отбирал тот материал, который отправляли в Москву. Если нас было триста человек, относившихся к Красному оркестру, то были еще сотни и сотни информаторов. В Польше и Германии информация поступала по меньшей мере от нескольких тысяч человек. Уверен, что ни одна иная разведка не могла располагать такой широкой сетью информаторов, пользоваться такой массой источников. Это была антинацистская борьба. Иные не знали, не интересовались — куда идет их информация, главное для них было то, что их действия направлены против нацизма. Прокоммунистические организации знали, что это идет для Красной армии. Таким образом, это не было делом пяти или восьми человек.

Повторю, что уже говорил вчера: когда Берзин меня спросил, сколько людей вам нужно, я ответил — на каждую страну по три человека. Один руководитель, второй — специалист по радиотехнике и третий — советник по военным вопросам. Руководитель должен иметь полное доверие Центра и возглавлять работу, радиоспециалист должен быть высокой квалификации, способный в случае войны наладить связь, сам делать рации. Такие люди, как Харнак в Германии, Радо в Швейцарии или я — во Франции, по военным вопросам мы специалистами не были. Для отбора материалов нужен был хороший военный советник. Когда я Берзину высказал свое мнение, он понял, в чем дело — главное, создать сеть информаторов для сбора сведений из среды убежденных антифашистов, т. к. Красная Армия является решающей силой разгрома нацизма, и ей будут содействовать борцы с фашизмом. Действие антифашистских групп продолжалось лет десять. В Германии начали создаваться антинацистские группы уже в 33-м году, позже они стали заниматься разведработой. Это были две группы: одна объединялась вокруг Арвида Харнака, Кукхофа, вторая вокруг Шульце-Бойзена. Первые годы эти группы имели задачу создания идеологического центра в борьбе с фашизмом. Во Франции этого не нужно было — те, кто со мной начинал работать, уже были идейно подготовленные антифашисты. В Германии борьба начиналась с того, чтобы завоевать души людей, ум людей, чтобы они поняли, что они не являются изменниками своей страны, но борцами за новую Германию. В 38—39-м гг. немецкие группы перешли к разведывательной работе. В отдельных случаях это было и раньше. Когда еще шла война в Испании, Шульце-Бойзен уже направлял очень ценную информацию о войне в Испании.

О числе людей-подпольщиков в Германии имеются самые точные данные.

Гитлеровцы вели точную бухгалтерию числа людей, которых уничтожили. До минуты — когда казнили. Относилось это только к немцам — сообщали о «смерти от разрыва сердца», присылали одежду казненных. Не так было в оккупированных странах. Там при убийстве людей не всегда нужно было заниматься бухгалтерией.

В Германии точно известны наши потери по Красному оркестру. Во Франции, Бельгии, Голландии пока все еще неточные. Еще сегодня мы не знаем о судьбе некоторых наших людей из Красного оркестра. В Германии с конца августа 41-го г. до начала 42-го г. было арестовано сто тридцать человек по обвинению в принадлежности к Красному оркестру. 40 из них не имели никакого отношения к делу. Некоторые были освобождены. Военные трибуналы Германии осудили 49 наших товарищей к смерти. Были повешены или гильотинированы. Первые казни произошли 22 декабря 41-го г.

Казни происходили в Берлине, Галле, Бранденбурге. Семь наших разведчиков в Берлине погибли во время следствия. Значит — в результате применяемых пыток. Один покончил с собой. 30 были приговорены к тюремному тяжелому заключению. Покончил тот, что был фактическим представителем партии. Фамилию потом вспомню. Восемь военных отправлены в дисциплинарные батальоны. Семь в концлагеря. Сорок человек выжили и в 45-м г. были освобождены. Это проф. Шель, Грета Кукхоф и др.

Конечно, после войны многие из них умерли своей смертью.

Все это доказывает, что, кроме 130 человек, были десятки людей еще, имевших отношение к Красной капелле, но не были раскрыты и действовали до конца войны. Утверждение, что в Берлине вся группа Красного оркестра была уничтожена, это неверно. Многие остались в живых, а многие арестованы не были.