Болтливои избы хозяика 2 (СИ)

— Все? Набегался? Можно мне слезть? — мишка тут же опустился на четвереньки, и женщина сползла с него на пол.

Отряхнулась от шерсти, комочков грязи и сухих листьев, поглядела по сторонам. Внутри дерева была просторно. Под одной из полукруглых стен лежал матрас из веток и листьев, покрытый красивым, расшитым яркими цветами покрывалом, на котором были набросаны маленькие подушечки. Лежбище было большим, там наверняка и три медведя поместились бы.

Рядом с «постелью» стоял старый табурет, на котором лежала тарелка с куском жареной курицы и ломтем хлеба. Рядом с тарелкой находилась вилка, с кривыми зубьями и стакан с какой-то жидкостью. Источник света женщина не обнаружила, казалось, что он исходит от стен дерева. Больше в «берлоге» ничего не было.

— Твой дом, что ли? — повернулась она к медведю, когда закончила осмотр его владений. Мишка медленно кивнул. И столько тревожного ожидания было в его взгляде, что она не смогла не сказать, — миленько! И покрывало красивое, сам вышивал? — и надо же, медвежья пасть растянулась в подобии улыбки.

Рыкой же исследовал помещение, обнюхивая каждый сантиметр, при этом выглядел до того радостно, словно попал домой.

— И что я здесь делаю? — продолжала она, — зачем ты меня украл?

Медведь глубоко вздохнул, совсем по-человечьи и поднял перед собой левую лапу, растопырив пальцы. Степка поглядела на его лапу, затем в глаза и спросила:

— И?

Мишка вздохнул еще громче и взяв правой лапой ее левую руку и прижал ладонью к своей. Лапа зверя была горячей, размером со Степкину голову. Чтоб прижаться ладонью к лапе ей пришлось вставь на цыпочки.

— Ага, большая лапа, я вижу. Но, что я здесь делаю? — и тут она услышала, нет, почувствовала, ответ:

— Я забрал тебя, дабы сберечь!

Степка ойкнула и отдернула руку, отпрыгнув на шаг. Испуганно воззрилась на свою ладонь, затем на медведя. Тот выжидающе глядел на нее.

— Да ну… Правда, что ли? Ты говоришь со мной?

Мишка утвердительно кивнул и ближе протянул ей левую лапу.

— Ладно… — Степка шагнула вперед и вернула руку на место. Сначала ничего не происходило и она решила, что слишком переволновалось и голос мохнатого похитителя ей примерещился, как вдруг снова услышала:

— «Не бойся меня, я плохого не сделаю!»

Он сморгнула удивление и спросила:

— Как ты это делаешь? Почему я тебя слышу?

— «Особое место…»

— Это дерево, особое место? Мы в лесу Гора?

— «Нет. Это твой лес»

— В каком смысле, мой? Мы в мире людей?

— «Да»

— Но дерево ведь… э-э-э, волшебное?

— «Так бывает…»

— Хм, ладно. Ты привел меня сюда поговорить?

— «Да. И что бы сберечь»

— От чего ты хочешь меня сберечь? Или правильно сказать от кого? От Гора? Вы поругались?

— «От всех самцов. Ты сейчас слишком вкусная, не устоят»

— Сейчас? Ты имеешь ввиду… — почему-то Степка не смогла произнести это вслух, засмущавшись.

— «Да, ты готова размножаться, а это делает самцов безумными»

— А ты сам? Тебе все равно, что ли?

— «Мне не все равно, но тебе нельзя сейчас»

— Потому что силушка, тю-тю?

— «Да, а еще, ты не готова пока. Позже»

— Ну это точно, я не готова. Размножаться, так и подавно., - хмыкнула Степка, — и что ты предлагаешь? Пересидеть здесь пока… критические дни не закончатся?

— «Да! Я буду носить тебе еду!»

— Спасибо тебе, ты очень заботлив, но кроме еды мне еще много чего надо.

— «Я достану. Что тебе нужно?»

— Много чего, прокладки, например! Сменная одежда, душ, туалет! — начала объяснять Слагалица, пытаясь не обидеть своего милого похитителя. «Надо же, он такой заботливый…»

— «Я найду!» — ответил тот упрямо.

— Миш, ты не волнуйся за меня, все хорошо будет. В моем мире люди не бросаются на женщин из-за месячных. Это только Гор с бзиком. И то, я так поняла, из-за тебя.

— «Нет!»

— Нет? Он не из-за звериных инстинктов на меня набросился?

Мишка отвел взгляд и нехотя ответил:

— «Мне нравится, как ты пахнешь, я хочу быть с тобой, но ты не хочешь, не готова»

— Не понимаю, что ты хочешь сказать?

— «Он не владеет собой. Я владею»

— Хм, но ведь он говорит, что это…

— «Я знаю, что он говорит. Что во всем я виноват»

— А на самом деле?

— «На самом деле он избалованный мальчик, который считает, что ему все можно и все миры для него одного!»

— Вот те раз… Вы поссорились? — опешила Степанида.

— «Я просто ушел»

— Как ушел? В смысле бросил его?

— «Да!»

— А так можно? Разве вы не одно целое?

— «Уже нет. Пусть живет один»

— Вы из-за меня поссорились, да?

— «Это не ссора. Это конец»

— Бли-и-и-и-н! Я прямо виноватой себя чувствую… — расстроилась женщина, — как же вы теперь друг без друга?

— «Ничего. Поболит и пройдет»

— Я так поняла, что вас разделить невозможно, а оказывается это не трудно?

— «Это трудно. Но сложнее быть с ним и дальше»

— Какой ужас! Я и не догадывалась, что у вас разногласия. Скорее, что…

— «Что он страдает из-за того, что Берлак? Ха! Пусть теперь попробует сам!»

— Но, Миш, может не горячись, а? Вы столько лет были вместе, зачем сейчас рубить с плеча?

— «Мне раньше было все равно, что он говорит. Я терпел множество новых самок, хоть они мне и неприятны. Но с тобой он ведет себя не правильно, я не позволю!»