Болтливые куклы (СИ)

Кукольник обитал за той дверью, где было пять звонков. Уже хорошо.

Я потопталась немного на вытертом коврике времен молодости моей мамы и, набравшись смелости, надавила круглую черную кнопку звонка.

Он был не такой.

Совсем не такой, каким я его себе представляла.

Ни стильной бородки, ни мятой клетчатой рубахи (с чего я ее придумала?), ни характерной легкой рассеянности во взгляде…

Его глаза были цепкими и острыми, почти черными. Лицо — узким и заметно смуглым. Длинные темные волосы собраны в аккуратный хвост на затылке.

При взгляде на кукольника я сразу вспомнила не то Испанию, не то южно-американских индейцев.

— Чем могу? — коротко спросил он. И я сразу ощутила себя маленькой, глупой и нелепой.

— А-а-а… мне нужен Стефан, — я почему-то не могла смотреть в его лицо и поэтому уставилась на узкие кожаные туфли по ту сторону порога. Один из туфлей лениво шевельнулся, словно его хозяин раздумывал, стоит ли продолжать разговор.

— Я — Стефан, — ответил этот хмурый и — по всему видно — очень занятой человек. — Так чем вам помочь?

Мне пришлось наступить на горло своей нерешительности.

— Стефан, извините, что беспокою вас, но мне нужно… — я на миг запнулась. А что собственно мне нужно? — Мне нужно поговорить с вами!

Он молча покусал изнутри губу и кивнул головой в глубь длинного темного коридора за своей спиной.

Его комната была дальше всех, зато с тремя окнами, выходящими на две улицы. В комнате оказалось неожиданно светло и чисто. И даже совсем не захламленно — многочисленные холсты были аккуратно расставлены вдоль стен в специальных креплениях.

Стефан указал на кресло под одним из окон.

— Надеюсь, вы не от Катерины, — довольно недружелюбно обронил он, садясь рядом на подоконник.

— Нет! — поспешила заверить я его. — Я… я сама. У меня ваша кукла, ваш танцор… Шен.

В один миг его глаза стали еще более пронзительными и острыми.

— Шен?

— Ну да…

Стефан хмыкнул.

— Вот значит, кого он себе выбрал.

Меня смутила эта странная фраза. Выбрал? Кто? Шен что ли? Безмолвный, заточенный в кукольное тело? Бред какой…

— Он не выбирал, — сказала я. — Мне его подруга подарила. Купила у вас. Наверное, неделю назад примерно.

Стефан посмотрел на меня с нескрываемой насмешкой, но спорить не стал.

— И чего? — спросил он вместо этого. Я смотрена непонимающе. — Что с нем не так? Сломался?

— Нет! — я даже испугалась такой страшной догадки. — С ним все хорошо. Только… Стефан, а вы не могли бы сделать для него… протезы?

Он приподнял бровь. Удивился.

— Вообще-то я думал об этом, — услышала я неожиданное признание. Стефан вытряхнул на ладонь необычно темную, коричневую сигарету из мятой пачки. Медленно закурил. Я обратила внимание, что руки у него аккуратные, с ровно постриженными ногтями. Кукольник выдохнул дым в открытую форточку, расположенную низко, как раз на уровне его головы. — Думал. Но как-то не сложилось. Сначала никак собраться не мог, а потом и вовсе другие дела закрутили.

Он курил красиво, вдумчиво. А сигарета неожиданно пахла не вонючим табаком, а чем-то сладковатым и терпким.

— Чаю? — вопрос Стефана застал меня врасплох. Я-то думала, он сейчас докурит и скажет мне 'до свидания'. — Или, может, кофе?

— Кофе! — быстро ответила я. Всегда интересно попробовать, как этот напиток готовят разные люди. Кто-то сыпет в кружку быстрорастворимую гадость, кто-то включает кофеварку, кто-то варит. По этому простому делу многое можно понять о человеке.

Стефан загасил сигарету.

— Тогда идем.

В огромной коммунальной кухне он распахнул створки старого, почти антикварного буфета, и достал ручную мельничку. Вскоре волшебный аромат кофе наполнил все пространство вокруг, стирая другие запахи — чьего-то супа, специй, старого дерева и копченой рыбы.

Я села на квадратный табурет с вытертой до блеска дощатой поверхностью. Спрятала ступни между его ножек.

Боже, как я люблю запах кофе! Запах настоящего, хорошего кофе, смолотого пару мгновений назад.

Стефан поставил турку на огонь большой газовой плиты, старой до такой степени, что не отличить грязь от потертостей.

— Шен очень трудно лепился, — сказал он, поворачивая ручку горелки. — Я все проклял, пока доделал его. ОЧЕНЬ устал. Ни на одежду, ни на красивости разные уже сил не осталось. — Думал, может потом руки дойдут… Но как-то так и не сложилось. — он почесал кончиком ложки бровь. — Вы с сахаром пьете?

Кофе получился крепкий, ароматный. Я держала в руках горячую чашку и вдыхала этот аромат больше, чем пила. Стефан без стеснения разглядывал меня. Сначала я ужасно смущалась и даже начала злиться, но потом вспомнила, что он — художник и успокоилась. Это у них профессиональное.

— Очки имеют право на жизнь, — вдруг сказал он. И эта кричащая помада — тоже. С лаком хорошо сочетается. Но водолазка… — Стефан скептически поднял бровь, будто приглашая меня согласиться с таким ужасным стилистическим провалом.

— Холодно, — просто ответила я. Какое ему, в конце концов, дело до моей одежды?

— Это да. Март не радует, — он отхлебнул из своей чашки. Покачал туфлей, повисшей на кончиках пальцев ноги. — Они вам так сильно нужны? Протезы для Шена?

Я кивнула.