Болтливый мертвец

— Ему пришлось удрать из Соединенного Королевства. Джуффин переменил внешность — заметь, ему пришлось довольствоваться самыми примитивными ухищрениями, поскольку обращаться за помощью к специалистам было равносильно самоубийству! — ловко прикинулся ограбленным иррашийским купцом, благо отлично говорил на их странном наречии, нашел своих, с позволения сказать, «земляков», разжалобил их какой-то печальной историей, присоединился к каравану и в конце концов оказался в Ирраши. Там он провел несколько лет. Поначалу стал простым уличным торговцем: продавал вэр тамошним мастеровым…

— А что это за дрянь такая — вэр? — удивленно спросил я.

— Не сказал бы, что дрянь, — серьезно, словно речь шла о принципиально важных вещах, возразил Шурф. — Вэр — это сорт иррашийского пива. В отличие от камры, пиво у них отличное. По крайней мере, на мой вкус… Сэр Джуффин рассказал мне, что за пару лет ему удалось сколотить небольшой капитал и открыть свое дело. Он держал трактир, где посетителям подавали все тот же вэр и небольшой выбор холодных закусок. За прилавком стоял сам Джуффин: он не мог позволить себе роскошь платить наемному работнику…

Я неудержимо расхохотался, представив, как изумительно смотрелся сэр Джуффин Халли, сосредоточенно наполняющий кружки за прилавком пивной.

— Да, сейчас это действительно кажется забавным, — согласился Шурф.

— Даже не верится! — я озадаченно покачал головой. — А он тебя не разыграл часом?

— Поначалу я и сам так думал. Эта история показалась мне настолько неправдоподобной, что я дал себе труд проверить некоторые факты, — признался Лонли-Локли. — Оказалось, сэр Джуффин рассказал мне чистую правду. Он прожил в Ирраши семь лет, если я не ошибаюсь. А потом пришло утро, которое он назвал самым восхитительным утром в своей жизни: его сила вернулась, словно прошедшие годы были обыкновенным пустым сном. Разумеется, сэр Джуффин тут же избавился от своего бизнеса и вернулся в Ехо.

— Странная история, — вздохнул я. — Почему он мне ее никогда не рассказывал?

— Случая подходящего не было, полагаю, — пожал плечами Шурф. — И знаешь, что мне показалось самым удивительным? Сэр Джуффин сказал мне, что теперь считает годы, проведенные в Ирраши, не только тяжелым испытанием, но и самым полезным опытом в своей жизни. Он утверждал, что именно тогда и узнал себе цену. И еще он сказал мне, что никогда не чувствовал себя столь свободным, как в те дни, когда понял, что может жить, даже утратив единственный смысл своего существования. Просто жить, несмотря ни на что, без надежды, без цели, без обещания награды в конце испытаний. Он ведь не знал тогда, что его сила вернется. Думал, его настигло какое-нибудь древнее проклятие, лекарства от которого не существует. Предполагал, что вслед за могуществом уйдет и жизненная сила, а потому приготовился к скорой смерти. И только гораздо позже, вернувшись в Ехо и получив доступ к тайной библиотеке Ордена Семилистника, сэр Джуффин выяснил, что утрата могущества — на время или навсегда, как повезет — явление весьма распространенное среди практикующих Истинную магию. «Бич Магов» — вот как называется этот недуг в древних рукописях Хонхоны… Говоря начистоту, от его откровений я испытал настоящий ужас, впервые с тех пор, как Безумный Рыбник вырвался из рук мертвых Магистров Ордена Ледяной Руки… Разумеется, сейчас мирные времена, и вряд ли моей жизни будет угрожать опасность, если я вдруг стану беспомощным, как новорожденный. Но есть вещи, которые хуже смерти.

— Что может быть хуже смерти? — тихо спросил я.

— Когда умрем — разберемся! — неожиданно подмигнул мне Шурф. — Ладно, хватит об этом, пожалуй. Хвала Магистрам, у нас есть другие заботы, — решительно заключил он.

— Подожди, — попросил я. — Выходит, из-за истории нашего шефа, которая так тебя впечатлила, мы сидим тут, как два идиота, и стараемся вразумить семейство Кутыков при помощи задушевных бесед? Не понимаю: в чем, собственно, состоит вызов? Хлопот много, это правда, но…

— Как я уже сказал тебе в самом начале, я решил воспользоваться случаем и испытать, на что мы с тобой годимся.

Этот упрямец казался мне слегка смущенным, но менять свое решение он явно не собирался.

— Я с самого начала попросил тебя потерпеть всего пару дней, — добавил он. — Если, скажем, завтра вечером я окончательно пойму, что обычными методами мы ничего не добьемся, я сам попрошу тебя пустить в ход свои Смертные шары.

— Поскольку сделаешь вывод, что грош нам цена? — сочувственно спросил я. — И как мы с тобой после этого жить на свете будем? Ну ты даешь, сэр Шурф! Такой вроде бы взрослый, серьезный дядька… Ладно! К твоему сведению, я тоже азартный человек. Со мной в свое время никто в карты играть не садился, поскольку я славился привычкой крушить мебель в случае плохой сдачи…

— Это ты к чему? — спросил он.

— А к тому, что я с удовольствием поиграю по твоим правилам, — объявил я. — Никаких проблем, дружище. Мы их с дерьмом сожрем, без всяких там Смертных шаров и прочей мистической дребедени!