Болтливый мертвец

Джуффин перебросил через руку длинные полы своего серебристого лоохи и припустил за мной. Надо отдать должное шефу: он не отставал от меня ни на шаг, а это было непросто, я полагаю…

Мы бежали по узким улицам Старого города — теперь я примерно представляю, как это могло выглядеть со стороны, и хвала Магистрам, что в эту ночь жители Ехо вовсю куролесили с Запретной магией! В противном случае знахарям пришлось бы как следует поработать, приводя в чувство нескольких одиноких прохожих, встретившихся на нашем пути! К счастью, именно сегодня они были готовы к любому зрелищу.

Впрочем, тогда я не обратил на них внимания: слова Джуффина о том, что главное — это совершить путешествие, не отвлекаясь на пустяки, прочно засели в моей голове.

Наконец мы прибыли на место.

Существу, в которое я превратился, дом на улице Старых Монеток понравился ничуть не меньше, чем старому доброму Максу.

— Мое место! — удовлетворенно сообщил я Джуффину, переступая порог своей старой квартиры.

— Твое, чье ж еще, — согласился он. — Ну что, пришла пора отправляться в путь? Главное — не забудь…

— Я помню: я — полицейский, я должен арестовать Йонги Мелихаиса и привести его к тебе, — откликнулся я.

Мне уже основательно надоели разговоры. Хотелось действовать. Это не было осознанным желанием, а ощущалось как не слишком болезненный, но раздражающий зуд во всем теле.

— Главное — не забудь, что ты должен вернуться не позже чем на рассвете, — напутствовал меня Джуффин. — Если ты опоздаешь, этот Мир погибнет. Да ты и сам вряд ли останешься в живых. Мое заклинание будет действовать не так уж долго, а когда чары рассеются, ты — вы оба! — станете самыми беспомощными существами во Вселенной. Поэтому ты должен спешить.

Я не очень хорошо понимал его речь: слишком много слов, слишком быстрый темп! Но я безошибочно ощутил перемену в его настроении: теперь Джуффин говорил со мной властно, как будто был моим хозяином, а я — его слугой. Он грозил мне смертью, в которую мне сейчас было чертовски трудно поверить. Мне это не слишком нравилось, но я откуда-то знал, что этот человек может говорить со мной как пожелает, потому что… А вот почему — этого я не знал. Да и не было мне никакого дела до причин и следствий: мое новое мышление не было приспособлено к искусственной человеческой логике.

— Я вернусь быстро, — коротко пообещал я. — Я тоже хочу, чтобы все было быстро.

— Вот и славно. Обычно тот, кто отправляется в странствие через Коридор между Мирами, не властен над капризами тамошнего времени, но уж ты-то сумеешь потребовать свое!

Джуффин замолчал. Я понял, что слов больше не будет, потому что все необходимое уже сказано, и отправился наверх. Боковым зрением я заметил свое отражение в зеркале в гостиной. Мне понравилось собственное мускулистое тело и мохнатая морда зверя. В этом облике присутствовала сила, переполнявшая существо, которым я стал.

Моя первая личная Дверь в Коридор между Мирами находится в моей бывшей спальне. Обычно мне требуется там заснуть, чтобы попасть в это невероятное место, но сегодня я твердо знал, что засыпать не понадобится. Достаточно просто войти.

Я не удержался от искушения и преодолел лестницу, ведущую в спальню, одним длинным прыжком, а приземлившись, тихо зарычал от наслаждения. А потом распахнул дверь, за порогом которой была не спальня, а абсолютная пустота Хумгата — непроницаемо темная и сияющая одновременно.

Меня переполнило экстатическое чувство восхищения этой бесконечностью. Опьяненный ее близостью, я окончательно перестал соображать, кто я такой и что со мной происходит.

Сейчас я понимаю, что висел на волоске: еще немного, и веселое слабоумное существо, которым я стал, растворилось бы в этой бесконечности, как кусок сахара в огромной кружке с горячим черным кофе. Но потом сработал некий часовой механизм, я даже явственно услышал тихий сухой щелчок и сразу вспомнил, что должен… Должен что-то вспомнить. Вспомнить что-то, да… Но вот что именно?

Потом откуда-то из темноты пришли бессмысленные, но четкие фразы: «Я — Тайный сыщик», «Я — федеральный агент», «Я — полицейский», «Я — коп». Я ухватился за слово «коп»: оно было таким же непонятным, как прочие, но самым коротким.

«Что такое „коп“?» — спросил я сам себя, не слишком рассчитывая получить ответ. Думаю, тут просто сказалась моя дурацкая привычка говорить с самим собой. Но на сей раз она оказалась чертовски полезной. Через мгновение из тинистых глубин ассоциативной памяти медленно выплыл образ большого грубого человека с пистолетом, приставленным к голове другого человека, тоже грубого, но не такого большого и гораздо более беспомощного.

— Точно! — Я так обрадовался, что заговорил вслух, хотя до сих пор был уверен, что мне не нравится произносить слова. — Я — коп с большим пистолетом и должен арестовать преступника по имени Йонги Мелихаис, а для этого я должен оказаться у его дверей. Я хочу найти Йонги Мелихаиса!