Болтушка

– А почему это среди ночи? – подозрительно оглядел молчащих магов Фирс. – А вон тот – дроу. А этот, не сам ли Иридос? Эй, Авдил, не нравится мне это дельце.

– Дело совершенно чистое и никакого вреда Штаку не принесет, – твердо ответил банкир, – иначе я бы с ними по доброй воле не пошел. И за помощь они готовы платить… разумную цену.

– Например… – задумался Фирс, и его глазки подозрительно прищурились, продешевить он не желал.

Но маги продолжали упорно молчать, никто не может сторговаться с гномом лучше другого гнома, для того они и везут его с собой.

– Например… – несчастно повторил Фирс, прикрыл глаза и отчаянно выпалил: – Тысячу золотых!

– А не слишком ли ты загнул? – с сомнением покачал головой банкир, и Иридос подавил смешок, расслышав ликующую радость в его душе. – Целую тысячу?

– Но ведь ночь? – Едва назвав цену, гном уже мысленно ощущал в кармане тяжесть этих денег, и отказываться от того, что исподволь начал считать своим, не желал. – Нужно парней поднять, фонари выдать, провиант… они же обратно до обеда не вернутся.

– А почему он так далеко забрался? – не выдержал Митчес.

– Так продал же! Все свои дома и грибницы, и перебрался в заброшенные шахты, те, которые Сегрин себе раньше выкупил.

– Почему? – подозрительно мягко осведомился Иридос, и Фирс вдруг как-то осунулся, сник.

– За него и платил Штак, за Сегрина. Он убыток почтовой гильдии принес, башню развалил… со знатных клиентов деньги взял и сбежал, бросил их посреди круга…

– Ясно, – процедил магистр. – Авдил, зачисли на его счет тысячу, не торгуйся. А ты дай нам одного провожатого, посообразительнее, и чтобы дорогу хорошо знал. Еды не нужно, сам накормлю.

– Так сейчас. – Радость, что не запросил меньше, боролась в душе старосты клана с сомнением, не стоило ли попросить больше?

И маг точно знал, к утру второе победит.

Вернувшись в хижину, Мальяра первым делом отобрала у Тимаса половник, которым вожак узников добавлял в кружки сокамерников бульон.

– Ну вот что ты делаешь? Ведь вам плохо будет! Сам же знаешь, нельзя после голодовки столько есть! Первые дни нужно понемногу… а когда доберемся до города, вами займется хороший целитель.

– Ты так уверена, что мы скоро туда доберемся? – саркастически пробормотал Сайж, по-собачьи облизывая вмиг опустевшую мисочку, и Мали поняла, что они уже успели обсудить между собой действия гномов и сделать выводы.

Но сообщать товарищам по несчастью про сомнения, накатывающие и на нее штормовыми волнами, вдова вовсе не собиралась. У тех, кто не сдается, всегда больше шансов преодолеть невзгоды, чем у опустивших руки. И она не упустит ни один из белых камней, брошенных ей судьбой.

– Скоро или нет, но доберемся, – непреклонно заявила Мали спутникам. – Если бы я не была уверена, то так и лежала бы до сих пор в той пещере. А сейчас вам нужно поспать, вон постели. Я поспала, пока гномы ходили за вами.

– А мы спали, пока ты шла сюда и пока они добирались до нас, – вздохнул Тимас, – и извини нас, Мальяра, за недоверие. Знаешь… когда сидишь в камере так долго, что перестаешь считать годы, доверчивость умирает первой.

– Думаешь, я не знаю?

– О чем ты говорила с хозяевами этой хижины?

– Они не хозяева. Эта хижина принадлежит Сегрину. А они просто сородичи из ближнего поселка. Когда я пришла, тут было пусто и холодно. Но в печи нашлась кучка щепок и клок сигнальной травы… я изучала обычаи гномов. Дым от дальних пещер они отводят особыми дымоходами и могут следить за ним из верхнего поселка. Это что-то вроде гномьей почты. Вот я и подожгла эти щепки… и через час или чуть больше они прибежали. Наверное, думали, вернулся Сегрин. А пока мужчины ходили за вами, Хилва вызвала родичей из поселка. Вот они и принесли еду, дрова и постели.

– Понятно, – кивнул вожак, – извини, этого мы не знали.

– Тимас, еще раз говорю, я все понимаю. Поэтому просто отдыхайте и набирайтесь сил. Гномы нас пока не берут в свой поселок, но продуктов они принесли и показали мне, где здесь вода. Не пропадем. Сейчас время работает на нас, я уверена, мои друзья уже смогли выяснить, кто был в подвале кроме нас с Сегрином. И теперь ищут не только меня. Нужно просто подождать.

– Хотелось бы думать, что ты права, – тихо пробормотала Чанра и подтолкнула Лелу к подстилке: – Идем спать, милая. Девочки спят в этом углу.

– А она нам больше не даст бульона? – с надеждой смотрела на половник бывшая фрейлина.

– Дам, – твердо пообещала Мальяра, – и сухариков в него насыплю. Но сначала нужно спать.

– Я буду спать, – послушно пообещала несчастная, – два раза. Или три. Только бульона налей побольше.

– Хорошо, – кивнула ей вдова и незаметно вздохнула, расслышав тихие шаги, удаляющиеся от хижины.

Последние слова она говорила не столько для узников, сколько для подслушивающего ее Штака, уверенного, будто умеет ходить неслышно.