Начиналась погрузка так. Надували понтоны, спускали их на воду, крепили друг к другу и клали сверху толстые деревянные щиты. Потом нагружали на них, лебедкой и вручную, весь ожидаемый на заставе груз, вытаскивая его из своих трюмов. И всегда это происходило во время сильной качки. На океане всегда волнение. Штиль – редчайшее исключение из правил и беда парусного флота. Мы – грузим. Всё это – качает. Понтоны бьются о борт. В общем, дело несладкое. А в море, кроме качки, еще и погода не последнюю роль играет – сильно много от нее зависит в море, от погоды…
В нашем деле главное – выполнить план. То есть, сделать все необходимое – и вовремя вернуться домой. Занятие долгое – обойти все эти одинокие пограничные заставы и обеспечить их на зиму всем самым необходимым. Иногда на это уходит вся навигация! А потом надо успеть вернуться домой до того, как Авачинскую бухту льдом затянет. Мы же не ледоколы какие-нибудь, правда же? Надо торопиться. Но и спешить тоже не следует. Все знают, когда нужна спешка. Поэтому капитан второго ранга Веня Барков, Вениамин Сергеевич, наш любимый командир, во время разгрузочных работ был особенно активен.
В тот южный поход нам с ветром и погодой ну никак не везло – одно слово: циклон! Ветер, дождь, волна! Веня просто глотку рвал, стараясь перекричать рев тайфуна, чтобы как-то нас подбодрить и вдохновить. Изо всех динамиков, что на верхней палубе в этот раз не звучали сухие военные команды типа «понтон к спуску!», «вельбот к спуску!», «расчехлить первый трюм!», «расчехлить второй трюм!» – нет! Ни в коем случае! Веня – орал, перекрывая вой ветра. Он кричал как на последнем перед концом света митинге – ревел самые проникновенные слова. Трансляция работала без перерывов. Там было:
– Ребята, блядь!!! Мы должны!!! Снабдить!!! Грузами!!! Всех наших братьев!!! На заставах!!!
И так далее, и тому подобное. В общем, сплошные призывы, вдохновляющие на героизм и подвиг. И мы слышали этот громоподобный голос – и вдохновлялись им! А Веня, хряпнув от простуды коньячку, в своих призывных речах уже орал:
– Ребята, блядь!!! То, что командир может!!! Для вас!!! Сделать!!! Он!!! Сделает!!! Я отдам!!! На разграбление!!! Все!!! Тропические!!! Порты!!! Куда мы войдем!!!
В общем, Веня Барков заходился «по полной». И все только для того, чтобы подстегнуть и подвигнуть нас на невозможное. Это и ежу понятно. Но это – действовало! Мы и в ледяную воду падали, и руки в кровь сдирали – в общем, как могли, делали свое дело, не смотря ни на что, – под дождь и свист ветра и под Венины митинговые выкрики…
В этом походе рядом с нами, параллельным курсом, шла «двойка» – точно такая же, как и мы, шхуна. Внешне ее отличал от нас только бортовой номер – 542. Их ребята работали точно в таких же условиях, как и мы, делали то же самое дело. Один остров обслуживали мы, следующий – они. Так и шли, обгоняя и страхуя друг друга. Иногда встречались. И кончилось это наше такое «борт в борт» существование на острове Шикотан.
Шикотан – это была такая штука, где работал комбинат по переработке сайры. Это была та самая сайра, бланшированная в масле, которую при советской власти выдавали только в праздничных заказах. Деликатес, одним словом, по советским меркам. Производили ее в те времена только тут, на Шикотане. Именно отсюда готовая продукция разлеталась по праздничным столам советских граждан.
Каждую путину на Шикотан набирали девиц со всего Дальнего востока, около двух тысяч человек. Гонясь за «длинным рублем», они работали там, не покладая рук: упаковывали эту сайру в эти банки – и снабжали ими все праздничные столы. И вот туда, к этому острову, в его бухту, мы и направились…
За весь этот южный поход мы так изнервничались, так измучились; погоды все время стояли такие ужасные; условия разгрузки на Курилах – и без того непростые – были в этот раз ну совсем… ну вообще… циклоны-тайфуны, а не условия…
И вот только мы взяли курс на остров Шикотан, только на него навострились, как фортуна жуткую свою корму от нас отвернула и повернулась другим местом – и улыбнулась многообещающе! Хотите – верьте, хотите – нет, но…
Пополнить запас…
5. Шанс на надежду