Бомарше

Можно себе представить, что воспитанные таким образом принцессы засыпали своего учителя музыки поручениями, нимало не заботясь об их оплате. Чтобы хоть немного успокоить уставших ждать кредиторов, Бомарше заплатил им часть долгов из своего скудного жалованья и остался почти без гроша. Смирив свою гордость, он написал г-же Оппан, домоправительнице принцесс, о своем бедственном положении и сообщил, что ему срочно нужно 1939 ливров 10 су для оплаты заказов принцесс. А дочерям короля он изложил свои проблемы в форме стихотворного прошения:

Иов, господин мой, как похожи наши истории,
Я имел богатство, теперь же у меня нет ни гроша,
И, подобно тебе, я пою славу
Самому великому из королей, сидя на собственном дерьме.

До этого момента моя история полностью повторяет твою,
Мне осталось лишь показать Сатану и его подручных,
Мучающих и обкрадывающих меня,
А потом рассказать об ангелах-благодетелях.

Сатана — это олицетворение неправого суда,
Его подручные — адвокаты и прокуроры,
Которые с помощью угроз и гнусных уловок
Завладели всем моим имуществом.

Небесные ангелы — это прекрасные принцессы,
Чьи сердца — опора несчастных,
Один их взгляд рассеял мою грусть
И стал обещанием счастливого будущего.

Столь искусно составленный призыв о помощи возымел свое действие: счет Бомарше был оплачен, а дочери Людовика XV стали оказывать своему протеже щедрую финансовую поддержку, которую он ловко использовал для закладки основ собственного состояния.

Эти взаимоотношения с королевским семейством, продлившиеся долгие годы и оказавшие большое влияние на карьеру Бомарше, далеко не всегда были безоблачными: последняя туча, омрачившая их, появилась из-за сфальсифицированного Бомарше письма. Факт этот абсолютно достоверен, ему есть подтверждения, чего нельзя сказать о другой истории: в «Журналь», издававшемся Коле, была опубликована статья, в которой говорилось о том, что министр королевского двора граф де Сен-Флорантен будто бы лично запретил Бомарше появляться при дворе из-за того, что этот учитель музыки был настолько дерзок, что влюбил в себя принцессу Викторию и не собирался останавливаться на половине пути. Кроме этой статьи никаких других свидетельств ни о громком скандале, ни об официальном отлучении Бомарше от королевского дома не существует. Вполне возможно, что эта сплетня основывалась просто на чьем-то подозрении.

Будь это правдой, можно было бы поразиться амбициозности Бомарше, осмелившегося пойти по стопам Лозена, женившегося на герцогине де Монпансье. При этом Лозен сам был голубых кровей, и герцогиня была всего лишь двоюродной сестрой короля. Выбрать же своей целью одну из королевских дочерей — это было более чем неразумно для безродного контролера-клерка королевской трапезы, ведь он просто хотел подняться вверх по социальной лестнице и пытался добиться этого с помощью богатства, открывавшего ему доступ к благородному званию.

Глава 7 ДРУЖБА С ПАРИ-ДЮВЕРНЕ (1760)

Несмотря на унижения, зависть и хулу, что выпали на долю Бомарше при королевском дворе, должность учителя музыки дочерей его величества позволила ему упрочить положение в свете и открыла перед ним те двери, которые никогда бы не открылись перед часовщиком Кароном, разве только для того, чтобы починить часы. Из множества новых знакомых, появившихся у Бомарше в то время, двое сыграли особую роль в его судьбе. Одним из них был г-н Ленорман д’Этьоль, законный супруг фаворитки Людовика XV маркизы де Помпадур. Этот вельможа находил утешение в объятиях других красавиц, пока его собственная жена услаждала Его величество, и получал щедрую компенсацию за то, что закрывал глаза на супружескую измену, жил он на широкую ногу и охотно принимал гостей. Д’Этьоль обожал театр, особое предпочтение отдавая тем самым «парадам», что родились на почве комедии дель арте. Бомарше, став завсегдатаем его гостеприимного дома, также пристрастился к театру; именно в салоне Ленормана д’Этьоля увидели свет первые сайнеты Пьера Огюстена, раскрывшие его талант драматурга. Успех этих пьес заставил Бомарше всерьез заняться тем видом искусства, в котором впоследствии он достиг вершин мастерства.