Бомба для дядюшки Джо

Мы поехали в воинскую часть и поднялись на второй эта. ж единственного кирпичного здания в кабинет начальника. Расселись на стулья у стен. Я сидел рядом с Курчатовым. Круглов — у стола. Он вёл заседание комиссии. Он достаточно грубо, как казалось, наверное, не только мне одному, обратился к начальнику склада на «ты» примерно так:

— Ну, ты, скажи, что у тебя тут делается? Что хранится и что есть?

Офицер встал, вытянулся по стойке «смирно» и спокойно доложил:

— Я этого сделать не могу, товарищ министр, так как эти сведения не входят в мою компетенцию, а в компетенцию военно-морского министра. А указания его нет.

На другие вопросы он отвечал, а на вопросы, подобные первому, отвечал аналогичным образом. Обстановка накалялась.

Вдруг я почувствовал, что меня кто-то подтолкнул в бок. Я посмотрел и увидел напряжённое лицо Игоря Васильевича. Мне показалось, что Игорь Васильевич переживает за подполковника, сочувствует ему. Ведь он поведением Круглова, бывшего служащего охраны Сталина, поставлен в такое неравноправное положение.

Затем генерал Круглов встал, сказав, что ему здесь делать нечего, и предложил поехать посмотреть территорию склада.

У одного склада сошли с машины, Круглов спросил офицера:

— Что у тебя здесь лежит?

Офицер опять весь вытянулся, взял под козырёк и ответил:

— Товарищ генерал, я не могу сказать, это не в моей компетенции!

После этого Круглов и все мы сели в машину и возвратились на станцию

Татыш. Нас провожал начальник склада. Он был вежлив, улыбался и отдавал честь при прощании. Игорь Васильевич, улучив минутку, сказал мне:

— Каков офицер! Как умеет себя с достоинством держать! Учись!».

Есть ещё одно любопытное свидетельство Бориса Броховича —

о том, как Курчатов «выпутывался» из сетей собственной охраны:

«Его, как правило, сопровождали 2–3 „духа“, работавшие посменно. Они, конечно, надоедали Игорю Васильевичу, и он иногда избавлялся от них своеобразно.

Вдруг раздавался его голос с просьбой к хозяйке, обслуживающей гостинцу, пожилой женщине Анне Фёдоровне Соколовой:

— Анна Фёдоровна! Прошу пару стаканов горячего чая! Я сегодня по-московски чаёвничать хочу.

Приносили чай, а Игорь Васильевич через веранду уходил гулять в парк, оставив с носом своих «духов».

О другом случае, в котором принимал участие «секретарь», охранявший Курчатова, рассказывал академик Евгений Иванович Забабахин: