Бомба из прошлого

Свет никак не менялся на зеленый, и опущенный шлагбаум никак не поднимался. Наконец из вагончика кто-то вышел и махнул им рукой — проезжайте.

— Видишь, Моленков? Здесь ни черта никто не работает. Детекторы радиоактивности? Какие, к дьяволу, детекторы! Разве свиньи летают?

К машине подошел человек в форме. Моленков неуклюже сполз с сиденья, вышел из машины и медленно выпрямился. Медали звякнули. Таможенник неторопливо обошел «полонез», остановился у заднего колеса, наклонился к окну. Моленков протянул паспорта, но произнести речь о братстве двух народов и встрече ветеранов-однополчан в Минске не успел.

— Что везете? Есть ли запрещенные предметы?

Моленкова снова пробил пот.

* * *

Она похвалила сад. Отметила со вкусом подобранные обои. Восхитилась стилем прически миссис Лавинии Лоусон. Ее пригласили в кухню и угостили чаем, а она приятно удивилась цветочному дизайну чашки. Ничего особенного, просто применила на практике то, чему учили инструктора.

Должно быть, она слушала их внимательно и что-то усвоила, потому что в противном случае ее вряд ли пустили бы дальше крылечка. Но победа мало что для нее значила.

— Спасибо, что согласились со мной встретиться, — сказала Элисон.

Жена Кристофера Лоусона поднялась, чтобы помыть посуду.

— Я вам очень признательна. Понимаю, мой визит некстати…

Хозяйка повернула к ней ухоженную головку. За мозаичным стеклом виднелся ухоженный сад, довольно большой для скромного домика в юго-западном пригороде Лондона.

— Меня никто сюда не посылал, и я никого в известность не ставила. Мой начальник, наверно, расшумится, если узнает, что я у вас побывала. Мне хотелось бы объяснить, зачем я здесь. У вас три варианта, миссис Лоусон. Вы можете попросить меня уйти, и я уйду. Можете позвонить мне на службу или в офис вашего мужа, и меня уволят в самое ближайшее время. А можете поговорить со мной, и я вас выслушаю. Видите ли, у меня проблема.

Тарелки, чашки и бокал были вытерты и заняли свои места в буфете, но при этом миссис Лоусон почти не сводила глаз с гостьи.

— Я не занимаю никакой важной должности, выполняю скучную работу и в настоящее время поддерживаю связь между своей службой и службой вашего мужа. Некоторое время назад мне поручили передать ему кое-какую информацию — я не хочу останавливаться на деталях, — и мы встретились в дождь, неподалеку от набережной. Нужды в том не было, но я назвала ему имя работающего под прикрытием полицейского, занятого важным расследованием и подобравшегося близко к главной цели. Подумала, что это может помочь вашему мужу Мистер Лоусон сказал, что речь идет об угрозе государству, и я решила, что будет правильно назвать имя нашего агента. У нас о вашем муже отзываются не слишком хорошо. Я объясняла такое отношение обычной мужской завистью, но потом побывала у него на службе и услышала то же самое. Мистера Лоусона характеризуют как человека эгоистичного, крайне самоуверенного, беззастенчиво использующего людей ради достижения своих целей. Миссис Лоусон, я вверила вашему мужу судьбу человека и теперь не могу отделаться от сомнений. Что если я поступила неправильно? Вы, разумеется, ничем мне не обязаны и можете указать на дверь и сломать мою карьеру. А можете поговорить со мной.

Готовясь к встрече, Элисон выбрала стиль уличного подростка: коротко подстриженные темные волосы, никакой косметики, никаких украшений. Она даже отказалась от сережек. Искренность и простота стали ее девизом. Обычно это срабатывало.

— Вам известно, чем я занимаюсь? — спросила хозяйка.

Еще одно оружие — честность и прямота.

— Прежде чем прийти к вам, я заглянула в личное дело. Вы ведь помогаете жертвам насилия, да?

— Наши улицы захлестнула волна преступности.

— Да.

— Денег не хватает, ресурсы недостаточны, а число пострадавших постоянно растет.

— Понимаю.

Ей предложили еще кофе, и она не стала отказываться. Супруга мистера Лоусона оставила на краю раковины посудное полотенце, вернулась к столу, села напротив Элисон и отодвинула свежую, но еще не раскрытую газету.

— Что ж, моя милая, я действительно могу выставить вас за дверь и сломать вашу карьеру. Вы ведь не бывали здесь прежде?

— Нет.

— Тогда слушайте.

И Элисон слушала. Она умела слушать, могла подтолкнуть собеседника к откровенности одним лишь взглядом невинных глаз.

— Пять дней в неделю я выхожу из дому в семь часов утра и возвращаюсь в семь часов вечера. Вам повезло застать меня сегодня. Я почувствовала себя не очень хорошо — наверно, простудилась — и осталась дома. По выходным я занимаюсь документацией, проверяю счета, читаю отчеты. Понимаете ли, мы ведь фактически и не живем вместе. Да, мы обитаем под одной крышей, спим в одной постели, едим за одним столом, но на разговоры у меня уже не хватает сил. Он сам готовит себе завтрак, я готовлю ужин и решаю кроссворд, он — какую-нибудь головоломку. Перед сном мы читаем — недолго, минут десять — и засыпаем. Утром идем к одному и тому же поезду. Идем вместе и обычно всегда спешим. Он никогда не возвращается домой раньше меня. Вы понимаете, что это за жизнь? Мы всего лишь бываем рядом.