Бомба под президентский кортеж

Волков свернул к берегу в безлюдном месте, остановил машину и выключил двигатель. Он открыл дверь со своей стороны и прислушался к шуму ветерка в соснах и шелесту воды на прибрежных камнях. Даже птиц тут сейчас почему-то не было. Все угрюмо, сыро, зябко. Лукин выбрался из машины, подобрал какую-то хворостину и пошел вдоль берега, похлопывая себя по штанине. Волков вылез и двинулся следом. Они остановились возле огромного валуна, покрытого зеленым мхом.

– Значит, ты тот самый исполнитель и есть? – не глядя на Лукина, спросил Волков.

– Говорите прямо, – усмехнулся Лукин. – Эта профессия называется киллер. К чему околичности?

– Ну да, – кивнул Волков, – если решение принято, то лучше называть вещи своими именами.

– Только я посредник, – напомнил Лукин. – Исполнители не любят светиться перед заказчиками. Таковы правила. Итак, кто?

– Я не готов был сегодня к встрече. У меня приготовлены и фотографии, и кое-какие описания…

– Это подождет, – прервал его Лукин. – В случае необходимости мы можем и сами справки навести. Речь ведь идет не о слесаре из ЖЭКа дяде Васе, который вашей жене по попке вчера хлопнул в лифте.

– Его фамилия Черемханов. Владимир Павлович Черемханов. Он работает в аппарате полномочного представителя президента в нашем федеральном округе.

– Понятно. Еще вопрос, Павел Николаевич, о вашей неприязни к Черемханову знает еще кто-то?

– Нет, – после короткой паузы ответил Волков. – Собственно, и неприязни нет как таковой. У этого человека есть рычаги против нашей фирмы. Исчезнет он, исчезнут и рычаги. Просто его вес превышает вес тех, кто мог бы попытаться отстоять нашу фирму. Многие с этой чертовой дорогой у нас на грани банкротства, ободрали откатами как липок, а теперь угрожают. Но не будет этого – не будет и желающих наезжать на нас с Андреем.

– А Андрей Владимирович? – покосился Лукин на собеседника. – Он как на это дело смотрит?

– Никак. Он не знает о моей затее. Точнее, я как-то заикался чисто теоретически, но он сразу уперся, как баран. Думаю, что Андрей и забыл уже об этом разговоре. Он сторонник более цивилизованных способов выхода из кризиса. Любит он договариваться, хотя не всегда это у него получается.

– Ладно, про меня что говорил ваш Прощерин, когда я ушел?

– Как потенциальный партнер по бизнесу вы его не вдохновили.

– Ну и хорошо. Будем считать, что я к вам сунулся, покрутился и пошел других «окучивать». Ничего, если я в ваш отдел маркетинга не стану приносить материалы?

– Да, лучше этого уже не делать. Я скажу, что мы разговаривали по телефону и я вам отказал в сотрудничестве.

– Ну и хорошо. Теперь давайте решим, когда и где вы мне передадите материалы и фотографии Черемханова…

В таком деле самое главное – кто успеет первым. Дима Колыванов, в синем комбинезоне неопределенной принадлежности, обвешанный поясом с инструментами, поднимался в люльке автовышки перед входом в здание Центра национальных культур. Тоша Кораблев уверенно командовал внизу, давая указания водителю, который и без того знал, как ему поднимать человека и в какой момент остановиться. Колыванову было смешно смотреть на напарника, он старался не выдавать веселья. Во-первых, они делали одно общее дело и каждый разыгрывал свою роль в этой пьесе. А во-вторых, медвежья силища Тошки могла сыграть с насмешником злую шутку. Как там говорит Тоша? Я не шаман, но в бубен дать могу!

Это здание было в списке их пары четвертым объектом, посещение которого президентом запланировано. Три объекта они уже негласно оснастили камерами видеонаблюдения. В лаборатории перед отъездом на это задание их снабдили незаметными, очень компактными и совсем не похожими на камеры приборами в достаточном количестве. Оставалось их установить, включить, провести настройку где-нибудь в сторонке от здания, убедиться, что сигнал исправно поступает на приемник, размером с большой мобильник, и что запись идет на компьютер. Компьютер автоматически сверяет внешность каждого появившегося перед камерой хотя бы на четверть секунды с изображениями в своей базе данных. Базу предоставили без лишних разговоров еще в Москве. Там есть все: от международных террористов до разыскиваемых педофилов.

Все, камера установлена, включена. Теперь легенда! Колыванов ведь не просто так сюда залез, они ведь приехали вместо специализированной бригады. Тоша Кораблев два часа слушал телефонные разговоры и остановил свой выбор на вызове мастеров, которые должны были поправить рекламную растяжку над стене. Уж очень некрасиво выглядела она с обвисшим верхним углом. Что подумают специалисты, которые приедут? Скорее всего, им будет не до удивления. Кто-то поправил, ну и фиг с ним. Им же меньше работы. Так начальству и доложат.

– Все, майна! – махнул Колыванов рукой.

Выпрыгнув из люльки, он пошел к машине, которая стояла за углом. Кораблев расплатился с водителем автовышки и побежал догонять Колыванова.

– Ну, как? – плюхнувшись рядом на лавку в салоне автофургона, спросил он. – Фурычит?

– Куда она денется, – весело ответил Колыванов, глядя на экран одного из мониторов. – Вон, пошел процесс сравнения.