Бомбадил катается на лодке

Привыкать пора к речам более учтивым!

Ты, ходячая лохань! Голь не строго судит,

А не то б прогнал - и кто в проигрыше будет?

Ну же, Мэггот! Подсади! Штоф с тебя, пожалуй!

Даже в сумерках друзей узнавать пристало!

Хохоча, пустились в путь мимо Камышовки

Хоть в трактире подавал эль трактирщик ловкий;

К дому Мэггота, скрипя, двинулась повозка,

Том то прыгал, то плясал, сотрясая доски.

Над Бамфурлонгом звезда вспыхнула ночная,

В кухне полыхал огонь, гостя привечая.

Вышли к двери сыновья, поклонился каждый;

Кружки вынесла жена - тем, кто мучим жаждой;

Были песни, болтовня, танцы до упаду;

Славный Мэггот хоть и толст, а плясал, что надо;

Том в волынку дул - пока кружка наполнялась;

Дочки встали в хоровод, всласть жена смеялась.

Разошлась семья ко сну, кто - в кровать, кто - в сено;

У камина старый Том с Мэгготом степенно

Сели, стали смаковать новости да сплетни

От Курганов и до Гор; о торговле летней,

Про пшеницу и ячмень, жатву и посевы,

Слухи странные из Бри, байки кузни-хлева,

Что напел буран, о чем шепчутся осины;

Что за Стражи у Реки, Тени над трясиной.

Старый Мэггот, наконец, задремал на стуле:

На рассвете Том исчез; словно сны минули

Тот - печален, тот - смешон, те - полны угрозы...

Дверь не скрипнула за ним; утренние грозы

Смыли след у ската Мит и с дороги выше;

Ни шагов, ни песен люд на Сенном не слышал.

Подле Гриндволла три дня дожидалась лодка,

В темноте приплыл Ондарт, отвязал находку,

Сквозь запруду протащил; хоббиты видали,

Как ондатры лодку вверх по реке погнали.

Лебедь с Элвет-островка выплыл горделиво,

Клювом фалинь подхватил над волной прилива,

За собой повлек челнок; плыл Ондатр рядом,

Мимо Буковых коряг направлял, где надо;

Зимородок сел на нос, а крапивник - с краю;

Веселились, челночок к дому возвращая.

К бухте Тома подгребли, смолкли ради шутки:

"Что за сом - без плавников, как без крыльев - утке?"

Ох, ольха-бредина-мель! Брошены без толку,

Весла Тома на песке дожидались долго!