Бомбардировочная эскадра «Эдельвейс». История немецкого военно-воздушного соединения

Эскадра активно участвовала в тяжелых боях в ходе операции «Фридерикус», в районе восточнее Харькова. Район Изюм – Купянск – Волчанск было трудно взять, поскольку обе стороны просто вцепились в него. Тогда же, 29 мая, KG51 передислоцировалась в Харьков.

Одним из основных центров борьбы стал небольшой лес около Терновой и Варваровки,[120] где немецкая пехотная часть вместе с несколькими вышедшими из строя танками попала в окружение. Только 20 мая, от первых рассветных лучей до заката, одна группа выполнила 12 атак, совершив 48 самолетовылетов на Ju-88, а на следующий день – 13 атак и 63 самолетовылета. В целом KG51 в эти два дня совершила 248 самолетовылетов на Ju-88. Письмо от одного из окруженных солдат рассказывает о боях с точки зрения наземных войск и показывает, насколько их желание сопротивляться было подкреплено знанием того, что их поддерживают бомбардировщики:

«Нашим друзьям из 9-й эскадрильи,

в штаб L.3792.[121]

В Терновой один из вас сбросил нам котелок с сигаретами и вашими наилучшими пожеланиями. Так что я пишу вам, чтобы от всех нас сказать вам спасибо за решительность и смелость, которые вы показали, поддерживая нас. Не сомневаюсь, что вы знали ситуацию, в которую мы попали. Русские хотели сдавить нас до смерти, но им это не удалось. Ваши бомбы по-настоящему их успокоили. Вы придали нам храбрость, и мы гордимся вами. Вы доказали нам, что братство по оружию действительно существует, и помогли нам выстоять.

Мы рады вырваться из этого дьявольского котла, так как были на пределе наших сил. На протяжении тех десяти дней мы фактически ничего не ели. Теперь можем немного отдохнуть, чтобы восстановиться, – мы, несомненно, нуждаемся в этом.

Еще раз спасибо за вашу весьма необходимую поддержку. Хороших полетов и удачи 9-й эскадрилье».

Русские сломались, и Тимошенко потерпел поражение. В Барвенкове он потерял 22 пехотных и 7 кавалерийских дивизий; были уничтожены 14 бронетанковых и механизированных бригад; в плен захвачены 240 тысяч русских солдат; были уничтожены или захвачены 1250 танков и 1026 пушек. Так закончилось сражение за Харьков, когда русские пытались окружить немцев и сами попали в окружение.

Дорога на Сталинград теперь была открыта. В течение двух недель пали Керчь и Харьков и были полностью разбиты шесть советских армий. Для KG51 ужасы зимы остались позади.

Теперь работа состояла в том, чтобы взломать один из самых крепких в мире орешков – крепость Севастополь. Выделенным для этого и тщательно спланированным пяти дням предстояло превратиться в пять недель.

В это время I./KG51 действовала вместе VIII авиакорпусом под командованием генерал-оберста Вольфрама фон Рихтхофена. Стоит упомянуть об одном из ее успехов, потому что тысячи немецких солдат могли наблюдать его с «трибун» на высотах вокруг Северной бухты в Севастополе.

В течение недель плавучая зенитная батарея[122] с установленными на ней 164 пушками, стоявшая на якоре в Северной бухте, непосредственно около большого маяка на мысе Херсонес, вела огонь разрушительной силы. Она препятствовала немецким наземным, морским и воздушным силам вести эффективные атаки на опорные пункты крепости. Независимо от того, откуда летели бомбардировщики, из Тирасполя, Китая или Сарабуза,[123] эта плавучая зенитная батарея была для них настоящей занозой – и при этом очень неприятной.

25 июня, после того как его эскадрилья уже совершила на нее три атаки, командир 2-й эскадрильи гауптман Фурхоп решил выполнить еще одну атаку на эту цель. Вместе с ним должен был вылететь обер-лейтенант Эрнст Хинрихс. Идея состояла в том, что Хинрихс, сбросив свои бомбы, подавит зенитный огонь, чтобы он – Фурхоп – мог приблизиться и поразить плавучую батарею.

Солнце уже садилось, когда они взлетели из Сарабуза. Скоро они были над старым Бахчисарайским дворцом и готовились погрузиться в ад Севастополя. Для того чтобы использовать преимущество преобладавшего западного ветра, Хинрихс проигнорировал старое тактическое правило атаки со стороны солнца и на малой высоте появился над Северной бухтой с востока; в вечернем свете он видел плавучую батарею прямо перед собой. Русская зенитная артиллерия открыла огонь по второму самолету; гауптман Фурхоп набрал высоту, чтобы затем спикировать.

Хинрихс спикировал на свою цель. Экипаж так сконцентрировался на ней, что даже не замечал трассеров, летящих в них. С первого же захода он попал в цель, плавучая батарея затонула, взорвавшиеся боеприпасы покончили с ней раз и навсегда.