— Спасибо, — нежно проворковала в ответ, — а ты сам-то как? Не задрогнешь?
— Мне-то тепло. Не холодно, совсем не холодно, ни капельки, — при этих словах молодой человек распрямляет грудь и потягивается, всем своим видом демонстрируя, что ему жарко, а мурашки на руках — это так, кровь застоялась.
— Смотри, вон там Сириус!
— Где?
— Видишь, вон там. Чуть левее колокольни. Яркая такая, чуть голубоватая, — паренек вытянул руку в сторону звезды.
— Это та, что Павел Сергеич рассказывал? — Настя вспомнила учителя физики, проводившего со школярами ликбез по астрономии.
— А ты не помнишь?
— Да мне тогда не до звезд было, — девушка лукаво стрельнула глазками, — я больше на тебя смотрела. Такой серьезный и красивый мальчик.
— А я и не… — Володя смущенно кашлянул.
— Я первая стеснялась подойти, ждала, когда заметишь. Вот Васька — он другой, простой, понятный. Помнишь, как за Аленкой ухаживал?
— Помню! — бухнул во все горло Володя. Девушка ему вторила звонким, будто колокольчик, заливистым смехом.