Бомбы и бумеранги

– Все же это удача. Нотариус из Тайной службы, помнится, утверждал, что свидетельницы попросту бестолково стрекочут без умолку.

– Обычное заблуждение для того, кто мнит себя цивилизованным человеком, – считать всех прочих дикарями. Следовало бы понимать, что мусульманские женщины в любом случае не стали бы говорить о покойном супруге с чужим мужчиной, – пояснил Раджив. – А леди из Кашмира, скорее всего, и вовсе бы уклонилась от разговоров с англичанами. Извини, Стив, но в наших землях вас не жалуют.

Шейли-Хоупс пожал плечами, будто недоумевая, чем вызвана подобная неприязнь.

– Мне это совершенно безразлично. С тобою-то она говорить будет?

– Пока что, как видишь, говорит.

– Спроси, готова ли она помогать следствию?

Выслушав слова Раджива, Амала печально вздохнула.

– Я бы не хотела. Как и все они, – женщина кивнула на товарок, – я не испытывала к нашему властелину искренней любви, и от того печалюсь о его смерти не больше, чем мне положено. Но было бы неразумно отягощать свою карму ложью.

– Так она готова помогать или нет?

– Да, – кивнула вдова. – Хотя не знаю, чем могу помочь. Когда это случилось, я не успела разглядеть убийцу. Я как раз играла на домбре и смотрела на танцующих.

– Но потом вы не преминули выскочить из зала на лестницу.

– Откуда вы знаете? – удивилась Амала.

– Это мое предположение. Я был на месте преступления, домбра лежала примерно в полутора шагах от кошмы. Если бы вы просто вскочили от ужаса и выронили музыкальный инструмент, он бы лежал значительно ближе. Вот я и подумал, что вы бросились вслед за душегубом.

– Да, так и было.

– Что вы увидели?

– Господина переводчика. – Лицо женщины погрустнело. – Кажется, его зовут Искандер.

– Ну, ну, – заторопил Стивен Шейли-Хоупс, – пожалуйста, как можно подробней, не упуская деталей.

– Даже не знаю, что сказать. Он стоял на лестнице. Увидев меня, быстро закрыл лицо и, как будто испугавшись, побежал вниз и дальше, прочь из дома.

– То есть до этого он стоял к вам лицом? – уточнил Раджив.

– Да. Вернее, он стоял немного боком, опустив глаза.

– О, я вижу, вам удалось разговорить одну из этих туземных куриц? – раздалось у входа в театральный зал. Мистер Смит двигался между кресел широкой походкой увенчанного лаврами победителя. За его спиной маячил шотландец с ключами в руках. Перевод слов Амалы успел достичь слуха «триумфатора». – Как видите, я был прав, господин лейтенант, это все козни русских.

Стивен Шейли-Хоупс помрачнел, вытащил из кармана синий клетчатый платок, вытер им бритую макушку и спросил, точно учитель арифметики, получивший ответ «восемь» на вопрос «сколько будет два плюс два?»:

– Вы можете это доказать, майор?

– Что тут доказывать? Этот туземец не придумал ничего лучшего, нежели с перепугу начать разыскивать хозяев в российском посольстве.

– Это ровно ни о чем не говорит, сэр. Господин Искандер родом из Бухары. Полагаю, для вас не секрет, что Бухарский эмират сейчас входит в состав Российской империи. Куда же еще стремиться подданному иной державы, как не в посольство своей, пусть и не самой родной, страны?

– Что с того? В убийстве прослеживается отчетливый русский след! Ваша свидетельница также подтверждает, что видела переводчика рядом с местом преступления сейчас же после убийства.

– Еще до того, как увидеть господина Искандера, она видела их всех, – детектив указал на оробевших гурий. – Быть может, их также стоит обвинить в убийстве?

– Не говорите ерунды!

– Отчего же? – насмешливо ухмыльнулся сыщик. – Уверен, что вдесятером они бы могли поднять Алаяр-хана и хорошенько двинуть его головой об колонну. А может, стоит обвинить вас? Насколько я понимаю, вы знали о местонахождении Алаяр-хана, вовсе не питали к нему дружеских чувств и без труда могли пройти сквозь охрану.

– Похоже, сэр, вы симпатизируете русским! – бледнея от плохо скрываемого негодования, сквозь зубы процедил Керстейн.

– Майор, если тете Агате угодно назначить виноватого, то не думаю, что она нуждается в моих услугах. Если же мы желаем найти истинного убийцу, позвольте нам с Радживом делать свое дело. Мистер Искандер уже в Оукбридже?

– Да, его только что доставили, – с неохотой откликнулся «Сэмюэль Смит», теряя былой гонор. – Я как раз пришел сообщить об этом.

– Тогда будьте любезны, сэр, проводите господина переводчика в его флигель. Мы сейчас закончим и придем туда.

Керстейн молча щелкнул каблуками, четко развернулся и, выражая спиной бурное негодование, вышел из зала.

– Больше вы никого не видели? – вернулся к расспросам Шейли-Хоупс.

– Нет.

– Еще один, последний вопрос: как, по-вашему, Искандер относился к Алаяр-хану?

– Мне трудно об этом судить. Жены всегда держались отдельно от прочих слуг. Но, по-моему, Искандер его ненавидел.

– Почему вы так решили?

– Женское чутье. Я не раз услаждала музыкой слух господина, когда он давал секретарю распоряжения. Искандер всегда молчал, только слушал и смотрел. Так смотрят на кусок мяса, желая разрезать его на части.

– Благодарю вас, мэм. Покуда вопросов больше нет. Прошу вас и всех прочих дам проследовать в свои комнаты.