Бомбы в сахарной глазури

В психиатрии и психологии существует понятие стадий психического развития. Пропущена одна из стадий — и человек уже не может сформироваться нормально. К примеру, дошкольный период называют "мифологическим". Если маленький ребенок не слышит сказок, если родители общаются с ним, как со взрослым, делая упор на логику, то возникает опасность недоразвития эмоциональной сферы. Что характерно, в частности, для шизофреников. То есть ребенок, изначально сохранный, может стать шизофреноподобным в результате неправильного воспитания.

Подростково-юношеский период называется "романтическим". Один из основоположников отечественной сексопатологии профессор Г. С. Васильченко указывал на то, что выпадение романтической фазы свойственно олигофренам. Дефектологи, работающие с олигофренами, часто жалуются на их раннюю сексуальность, неразборчивость в интимных связях, отсутствие возвышенных платонических чувств к противоположному полу, собственно говоря, на то, что сегодня удалось навязать почти всей нашей молодежи. Чего же потом удивляться снижению интеллектуального уровня старшеклассников и студенчества? Плоды искусственной дебилизации налицо.

Никогда не забудем, как к нам на прием пришла мать четырнадцатилетней девочки, которая росла в интеллигентной семье, до двенадцати лет вела себя нормально, училась в двух школах — английской и музыкальной. А потом начала читать журнал "Cool" (он тогда только появился, и подросткам его часто раздавали бесплатно на улице и в школе) и быстро "слетела с катушек". Круглая отличница превратилась в двоечницу, связалась со взрослым парнем, перестала ночевать дома, начала курить и выпивать. На момент визита матери к нам девочка лежала в больнице с переломом позвоночника, потому что неудачно спрыгнула со второго этажа, когда родители пытались не пустить ее в очередной загул. Но окончательно добил несчастную мать дочкин дневник, который она обнаружила, когда решила, воспользовавшись отсутствием девочки, прибраться у нее в комнате.

— Объясните мне, что это… Как это? Умный, культурный ребенок, столько книг читала — и вдруг такое…

Признаться, мы тоже были тогда не готовы к таким "документальным свидетельствам". Дневник состоял из длинных, но каких-то абсолютно бессмысленных и бессвязных описаний: куда пришли, что выпили, кто "подвалил" попозже, какой марки сигареты курили, кто заплатил за съеденное и выпитое. Назвать этот текст дебильным значило бы оскорбить дебилов. Ровесница хозяйки дневника из вспомогательной школы отразила бы события гораздо более содержательно. (Конечно, если бы ее и без того сниженный интеллект не пострадал еще больше от молодежной масс-культуры.) Ни мыслей, ни чувств, которые обычно доверяют девичьему дневнику, там не было и в помине.

Теперь уже подросло целое поколение, которое не знает счастья платонической любви. Им и слово-то такое часто незнакомо. Если услышат, могут подумать, что это вид извращения.

"Неужели ты в тринадцать лет еще девственница?" — вопрошают журналы.

К юноше применяются еще более жесткие критерии. "Он что, больной? — хмыкают подруги, узнав, что за два месяца ухаживаний парень ни разу не попытался уложить девушку в постель. — Ты смотри, а то он, может, нетрадиционной ориентации…"

Страх и трепет первой любви, терзания и надежды, мечта мимолетно коснуться руки, счастье поймать улыбку — все то, что веками наполняло не только произведения поэтов и художников, но и юные души самых обыкновенных людей, оставаясь в их памяти на всю жизнь, теперь объявлено устаревшим, а иногда и приравнено к сумасшествию. Как жестоко ограбили молодежь! Украв у них сокровенную тайну любви, осыпали грошовыми секретами "безопасного секса".

Прогулки с Ганнушкиным

Давайте, пока у нас до конца не отшибло память, посмотрим, как жизненное пространство усиленно превращается адептами глобализации в различные отделения сумасшедшего дома. Взять хотя бы моду. Проектировщики глобального мира, судя по всему, решили использовать ее в качестве одного из сильнейших средств патологизации психики. Да, конечно, мода существовала всегда, но она скорее отражала процессы, происходящие в обществе, а не формировала их. (Скажем, необходимость пользования общественным транспортом вызвала некоторое укорачивание юбок.)

До середины 80-х мода все-таки соответствовала своему главному предназначению, которое состоит в том, чтобы людей украшать, и одежда проектировалась и подбиралась так, чтобы скрашивать, скрывать природные недостатки внешности. Помните, еще совсем недавно не только в модных, но и просто в женских журналах давались советы, как с помощью одежды замаскировать излишнюю худобу или, наоборот, избыточный вес, визуально сузить слишком широкие плечи или расширить чересчур узкие бедра.

Конечно, и тогда встречались толстухи, которые напяливали мини-юбку, но они были посмешищем для окружающих. А родные старались образумить модниц с таким дурным вкусом.