Бомж

- Не знаю, я в райской моде не очень, я просто понять хочу - меня-то за что? Вроде сильно не грешил в прежней жизни. По крайней мере, не намного больше других, православием даже интересовался, в церковь ходил. Пару раз. Ну, это ведь не главное. Любая церковь она к Богу так, сбоку припёка, коммерческий отдел небесной канцелярии, бухгалтерия от имени Бога на земле. Понятно, есть по жизни уроды - убийцы, насильники, прочая сволочь, им вот здесь самое место, но для чего нормальные-то люди мучаются? Ладно, положа руку на сердце, я не святой, конечно, хрен с ним, обидно естественно, но ладно, но я ж вообще невинных здесь встречал, те, что совсем без греха, так же в Стиксе чалятся, как и негодяи всякие. Где ж она, божья справедливость - вот что мне не понятно. Таким как они - в Раю самое место, хламиду нацепил, нимб напялил, арфу в зубы и вперёд с песней, ан нет, вместо этого - пожалуйте в Ад, мучайтесь на здоровье во славу Господа. Хрень это короче, а не божий промысел.

- Пути Господни неисповедимы.

- Сдаётся мне, что они и для него самого - тёмный лес, пути эти, куда кривая вывезет, туда и правит.

- Богохульничаешь?

- Да пошёл ты. Справедливость должна присутствовать в мире, в любом мире, даже таком поганом как этот. А ты у нас типа - Лазарь, назад в мир живых намылился?

- Зависть, Жучара - смертный грех.

- Смертный грех - невинных в Ад отправлять, а зависть моя беззлобная, рад я, что хоть кто-то сумеет отсюда назад вырваться. Когда двинешь?

- Собраться нужно, еды прихватить, того, сего. Там меня не с распростертыми объятиями ждут, а может, и вообще не ждут. Я ведь сам себе придумал, что должно получиться, и не факт, что выгорит, ну, а если ошибочка вышла - вернусь.

- Я подожду.

- Долго только не жди, лишь до следующего рейса Фроловского, если к этому времени не вернусь - дальше тебе тут сидеть бессмысленно.

- А если вернёшься, а меня уже не будет?

- Я что, не знаю где тебя искать? Стаб «Хмурый», километров восемьсот на юго-запад отсюда, найду.

- Найдет он. Пропадёшь ты без дяди Жука на первой же сотне километров, я всё же один рейс, пожалуй, пропущу - здесь жизнь спокойная, отдохну наконец-то, без забот и волнений в кои-то веки.

Тележка, на которой бесчувственного Жука доставили в посёлок, сохранилась в целости и сохранности. Брали её пару раз мужики продукты и всякую всячину подвести до сторожевого поста, возле него и оставили.

- Картошки мешок, два больших каравая хлеба домашнего, рожу-то сильно не криви, потом спасибо ещё скажешь, когда жрать захочешь. И ничего, что здесь недалеко, сколько тебе там сидеть - хрен его знает. Скреббер это тебе не трамвай, он по расписанию не ходит. Калаш мой возьми, я себе другой куплю и два магазина запасных к нему.

- Зачем мне калаш? С кем воевать-то, Скребберу он до фонаря.

- Возьми. Не понадобится - бросишь. А там и кроме этого страшилища найдутся, другие желающие до твоего тельца добраться, забыл, кто там тогда ошивался?

- Так перебили ж вроде всех.

- Этих перебили, другие нарисуются, свято место сам знаешь. Тьфу, блин, какое на хрен свято место, поганое там место, это точно, а святости там никакой нет и подавно.

- Всё надеешься здешнюю прописку поменять на Райские кущи?

- Лучше перебдеть, вдруг есть Бог-то. Может, не пойдешь?