Бомжиха

Леонид Степанович. На феминисток что ли учат? Вот беда-то! Ты, Галина, сейчас хоть внешне ничего. А станешь феминисткой — все, пиши-пропало, внешне станешь как внутренне. От тебя даже твоя Нюша шарахаться начнет. Феминизм, Галина, — это беда для народа. Полная антиутопия и армагеддон (разливает вино по трем стаканам). Тебе, Галина, не предлагаю. Ты, видишь ли, не права в корне. Мы с Катериной пенсионеры. Мы свое отработали. Могли бы и дольше поработать, но так уж сложилось. А у Надежды иного прибежища не оказалось. Пришлось к нам обратиться за поддержкой. Пока не знаем, как помочь, но обдумываем этот сложный вопрос. Вот тебе и польза — мы тут пытаемся человека спасти.

Галина. Ой, ну вы посмотрите! Служба спасения! Чип и Дейл! Чего ей помогать? Пусть в переход идет. Скажет: подайте, люди добрые, на хлеб. Они там в переходах только прикидываются бедными, а сами в особняках живут. Где особняк твой, а, и унитазы золотые?

Леонид Степанович. Вот, Галина, в этом и суть проблемы. Надежда бежала из перехода, потому что более не могла мириться с такой своей участью. Обратно мы ее в переход ставить не будем. Нет у нее никаких особняков, в том-то и беда.

Надя (еле слышно). Спасибо. Настоялась в переходах я.

Галина. И ничего! Настоялась она! Другому не выучилась, стой в переходе.

Екатерина Аркадьевна. А ты чему выучилась? Окна продавать? Это каждый дурак может.

Леонид Степанович. Вон, Захарыча чуток русскому подучи, и он сможет.

Галина (вздыхая). Идиоты. Шли бы вы отсюда по добру, по здорову. Чего-то мамаш сегодня не видно. Уж они бы вам задали! Главное, теперь новую моду взяли — бомжей приводить.

Надя. Я сама пришла.

Галина. Тем более! Сама пришла, сама ушла. Здесь двор приличный. Если бы не алкаши, то был бы почти элитный. Вас точно надо выселять за черту города и подальше. Построить специальные бараки, и туда. Еще колючей проволокой обнести и ток провести, чтобы выйти не могли.

Екатерина Аркадьевна. Ты глянь на нее, Степаныч! За колючую проволоку! Размечталась! Тебя с твоей собакой за колючую проволоку. И током бить каждый день, чтоб мозгов прибавилось.

Леонид Степанович. Так жестоко не надо, Катерина.

Екатерина Аркадьевна. То есть нас можно током, а ее нельзя? Странно ты рассуждаешь, Степаныч. Когда такие люди скопятся в правительстве, они нас на самом деле за проволоку посадят и ток проведут.

Леонид Степанович. Галину в правительство не возьмут.

Галина. Почему же это?

Екатерина Аркадьевна. Рожей не вышла! В правительстве сейчас, конечно, разные сидят. Спортсменки сидят, актрисы. Разные бабы. Может кто из них сильно, Галь, умом не вышел, но хотя бы симпатичные.

Леонид Степанович. Нет, ну внешне она ничего. Феминизм еще по ее внешности не прошелся. Ты это зря, Катерина. Я как раз ум имел в виду. Она по уму не пройдет. Коучи не тому учат.

Сцена третья

Беседа прерывается, так как из-за угла дома появляется участковый Иван Абрамович.

Иван Абрамович. Что, опять бузите? Ребятушки, как я с вами намаялся!

Екатерина Аркадьевна. Накапали уже? Позвонили? Никакой жизни от них нет! При Сталине даже так на соседей не доносили! Русская интеллигенция всегда страдала от наветов и клеветы! Лучшие умы гнили в Гулаге!..

Иван Абрамович. Екатерина Аркадьевна, не кипятитесь. В соседнем дворе двоих вчера убили, и то никого в Гулаг не депортировали. И вас никто в Гулаг отправлять не собирается…

Голос из окна. В вытрезвитель ее надо! И бойфренда ее туда же!

Екатерина Аркадьевна. Тебя надо в психушку! Жаль, их сейчас мало — мест для сумасшедших не хватает!

Галина. Сейчас я вам дам показания. Записывайте! Тут не просто пьянка, тут бомжатник развели! А это все с вашего попустительства происходит — вы, служители порядка, ни за каким порядком не смотрите! Коррумпировано все, продано! Пишите: тут алкоголизм с утра, бомжи и наезды на честных квартиросъемщиков! Шлагбаум от посторонних машин установили, теперь надо ток провести вокруг детской площадки!

Леонид Степанович. Чтобы деток током шарахнуло? Галина, ты не права. И собачку твою убогую может случайно шарахнуть. Она от такого сразу помрет, даже не сомневайся. Дрыгнет лапкой, скульнет тебе напоследок — и нет собачки. Тебя совесть замучит до конца жизни!

Галина. Слышите? Они против моей собаки давно что-то затевают! Сгубить ее хотят. Ненавидят страшной ненавистью. А сами тут бомжа завели! Не исключено, что вчера ваши убийства совершили именно они! Рука не дрогнет!

Леонид Степанович. Так ты ж сама, Галина, предложила провести ток вокруг площадки. Это не наша инициатива…