Бомжиха

Леонид Степанович. Уже не ходит… Земля ему пухом, несчастный человек! (выпивает вино). И чужую жизнь сгубил, и свою!

Серега. Ого, как быстро работает полиция! Почему «земля ему пухом»? Смертной казни у нас нет. Посидит несколько лет и выйдет.

Леонид Степанович. Потому что, молодой человек, покончил жизнь самоубийством этот убийца. Сам себе назначил наказание. Душа не выдержала, совесть замучила… Короче, не смог он жить с такой каменюкой на шее. Двух человек убил — не шутка!

Крепыш. Во дурак! Раз на такое пошел, надо было сначала думать. А то, видишь ли, угрызения совести у него. Зачем убивал? Получается зазря!

Леонид Степанович. Так там целая история! Парень, которого он убил, украл в магазине миллион рублей. Убийца думал, что заберет эти деньги все себе, но в итоге не нашел их в квартире. Исчезли денежки, испарились. Получается, убил, как вы сказали, зазря. Хотя мы тут рассуждаем и не понимаем, как можно убить человека за миллион рублей… Сумма по нынешним временам ничтожная. Жизнь человека вообще бесценна. Но миллион рублей?!

Серега переглядывается с Крепышом.

Серега (говорит медленно, думая над каждым словом). Ого, как получается… Значит, убитый спрятал где-то целый миллион — не будем уж совсем принижать значение этих цифр — сбежать не успел, а дружок его убил с целью забрать все деньги. Хе, дурак, думал вор будет их дома хранить? Наивно.

Леонид Степанович. Так времени слишком мало после кражи прошло. Убийца ведь был свидетелем, а то и подельником. Поэтому он почти сразу попытался деньги забрать, а убитый каким-то чудом успел их уже куда-то спрятать. Не удивлюсь, если лежат где-то дома, и убийца просто плохо их искал…

Екатерина Аркадьевна. Ага, через много лет будет новый жилец ремонт делать и найдет этот чертов миллион. Но тогда он уже никому нужен не будет. И сейчас это не большие деньги, а через много лет вообще превратятся в бумажки…

Серега. Да-а-а… История! Значит, оба теперь почили, так сказать, в Бозе…

Крепыш. Тем более, надо срочно найти бомжиху!

Серега (шикает на него). Да заткнулся бы ты! Дебил!

Леонид Степанович. Почему «тем более»? Думаете, он бомжихе миллион отдал? (смеется). Хорошая мысль! В жизни не найдешь потом этих денег.

Серега. Нет, что вы, что вы! Это мы про свое. Бомжиха нам с Крепышом приходится племянницей. Покатилась по наклонной… Мать просила ее найти. А почему я вспомнил о ней в связи с вашей историей?.. Потому что… а вот тоже мало ли чего… Видите, как жизнь у людей оборачивается.

Екатерина Аркадьевна. Но тут мы вам не помощники — нет у нас здесь бомжей. Только Галина со своей злючей собакой да мамаши с детишками… Еще Валерик есть — хозяин магазина и дворник наш, золотой человек — Захарыч Илхом.

Во дворе появляется дворник.

Леонид Степанович. А вот и Захарыч — легок на помине. Вот скажи, Захарыч (наливает себе и Екатерине Аркадьевне вина), видал ты когда у нас на площадке бомжей? Случался ли такой казус, упаси господи!

Дворник. Чистый двор. Хороший люди живут! Илхом уважает! (подметает и уходит).

Серега (вздыхает). Да поняли уж. Ладно, пойдем Крепыш. Выпить надо.

Екатерина Аркадьевна. А вы к Валерику зайдите. У него всегда есть водка. Это тут в подвале за углом.

Серега. Знаем. Мы к нему уже заходили. Искали племяшку. И правда, Крепыш, пошли у него водки купим, закуски…

Екатерина Аркадьевна. Водка — лучшее лекарство в мире. Мы так каждый день лечимся и вроде даже легче становится. А мы, Степаныч, давай-ка сходим домой. Вино мы допили. Поедим хоть что-нибудь. Перекусим. А там и еще вина можно взять, раз уж срок вышел. Пошли-пошли и пакет захвати — там остались стаканчики одноразовые. (обращается к Сереге и Крепышу) Мы, знаете ли, завели привычку из пластиковых пить, а то стеклянные бьем постоянно. А тут детишки, собачки — не дай бог наступят, порежутся. Да и покупать новые стеклянные дороже. А так — купил упаковку одноразовых — бей не перебей.

Екатерина Аркадьевна и Леонид Степанович уходят в дом.

Серега. Прикинь, кого убили! Это ж мой племянник!

Крепыш. Какой племянник? У тебя ж племяшка!

Серега (вздыхает). Дебил… Крепыш, ты реально такой дебил или прикидываешься?

Крепыш (обиженно). А что такого я сказал?