Бомжиха

Екатерина Аркадьевна. А то ты знаешь, как оно там в подвалах Бургундии! Ты, Надь, рассказывай, пока Степаныч свое бургундское нальет. Выкладывай, как докатилась до такого состояния? Практически опустилась на дно общества! Не реви и рассказывай. Иначе, как мы Валерику тебя представим? Как он тебе поможет? Без паспорта, правда, скорее всего, никак. Да не реви ты!

Леонид Степанович (вручает Наде пластиковый стаканчик). Выпей, Надежда. Видишь ли, Катерина права. Без паспорта как быть? Заявить, что утерян? Короче, рассказывай.

Надя плачет, пьет вино и пытается успокоиться.

Надя. Что случилось? Как дошла до жизни такой?! (нервно смеется) Приехала к мужику. Познакомилась с ним по интернету. Дура? Дура, кончено! (смеется) Мне, представьте, двадцать два было, а ни с кем не трахалась! Ага, в нашей деревне, с кем? Не, ну кой-какие мужики остались: дядя Миша, Лукич, Вовка. Вовке тогда пятый годок пошел. Его тетя Валя родила от приезжего. Мне тетки говорят, давай через Интернет знакомься и вали отсюда. У нас так две свалили. Не сказать, что классно, но свалили. Одна аж в Финляндию! Она писала первое время родным. Живет рядом с самым чистым озером в Европе, правда, в лесу. Помогает мужу работать в кемпинге. У нас, может, между прочим, река тоже самая чистая в Европе. Только об этом не знает никто и знать не хочет. (пьет вино и всхлипывает) У нас бабы говорят, она уборщицей в кемпинге работает. А по мне и уборщицей хорошо. Зато в Финляндии. А у нас работать особо негде. Короче, я ходила к тете Вале — за ее компьютером старым сидела и познакомилась.

Екатерина Аркадьевна. Образование-то у тебя есть? Может тебе в институт надо было?

Надя. Я девять классов закончила. Надоело учиться, да и деньги пора было зарабатывать. Пошла к техникум сельскохозяйственный. Работала на агроферме ответственной по птице.

Леонид Степанович. Ответственной? Вроде менеджера?

Надя (утирая слезы). Не-е-ет! Корм давала, чистила, яйца собирала… Вонища там! Кажется, сама уже пахну. Платили мало. Но хоть что-то. Низкие у нас зарплаты. Но курицей давали премии, яйцами… А до агрофермы еще доехать надо… И каждый день с ранья обратно на работу. Шесть дней в неделю.

Екатерина Аркадьевна. Так, с курями понятно. А что у нас со знакомством в интернете в итоге вышло?

Надя. Оставила о себе информацию на паре сайтов. Фотки мне в поле сделала Глашка — Глафира. Она здорово так меня сфоткала: сарафан развевается, волосы распущенные, до попы… Мне тут их обрезали (заревела). Длинные, но уже не до попы совсем!

Леонид Степанович. Сволочи! Выпей-выпей, полегчает! Уроды!

Надя (всхлипывая пьет вино). Он говорит, приезжай. Я и приехала. Денег накопила и вперед. Финны по-другому… Тот финн, за которого наша Танька вышла, сначала приехал к нам в деревню, познакомился. Потом билет ей оплатил. Но наши так не делают. Короче, я билет купила. Он на вокзале встретил…

Екатерина Аркадьевна. Кто он, Надь?

Надя. Станислав. Его так звали. На фото выглядел подтянутым и помоложе. В жизни оказался более грузным, лет под сорок. Но я решила — ничего, вроде, обходительный. Повез к себе домой на машине. Куда-то далеко вез. До сих пор и не знаю, где это. Переспал со мной и на улицу выкинул.

Леонид Степанович. Прямо так и выкинул? (удивленно).

Надя. Прямо так. Он девочек снимал в интернете, а может и до сих пор снимает. Сразу сказал, что ему девственницы нравятся, а их мало (смеется), в глуши только остались. На следующий день после приезда повез меня якобы подарки купить. Высадил в торговом центре. Говорит, выбирай, а я сейчас приду. И не пришел. Я Москвы то не знаю. Даже если бы хотела, его дом не нашла бы. В деревню ехать денег нет. Да и стыдно. Короче, в итоге все-таки пошла к вокзалу просить людей на билет подать. Приперло. Подыхала уже почти. Думаю, черт с ней с гордостью. Домой поеду. А на вокзале, оказывается, это бизнес! (смеется) Сначала побить хотели, а потом, когда поняли, что я взаправду нездешняя и без денег, сжалились и поставили на заработки. Паспорт сразу отняли.

Екатерина Аркадьевна. Сволочи! И сколько же ты так мыкаешься?

Надя. Три года.

Леонид Степанович и Екатерина Аркадьевна (хором). Три года?!

Леонид Степанович. Даже бежать не пыталась? Надежда, как ты жила-то? Три года! Сразу надо было в милицию, тьфу ты, полицию! Домой бы как-нибудь вернули.

Екатерина Аркадьевна. И родные как же, Надь? Мамка-папка? Никто не искал, за три года-то? Ужас какой!