Бонус для монсеньора

Односельчанки все же рискнули, провалились и на этом успокоились. Высшее образование не для них. Но после провала в инстутут их судьбы сложились по-разному. Светка здраво оценивала свои возможности. И пошла учиться в училище на швею – там давали койку в общежитии и обещали распределение после окончания. А вот Марина решила, что и без образования неплохо проживет.

– Что и говорить, она яркая наша Маринка, – рассказывала Светлана, причем в ее голосе не слышалось никакой злобы. – Мужики на ней так и висли пачками.

Но виснуть-то они висли, а вот жениться никто не хотел. Да и жить с ней дольше полутора-двух месяцев никто не выдерживал. Когда проходил первый угар от обладания ее молодым, потрясающе красивым телом, мужики задумывались, как же быть с такой стервой дальше. Жениться на скандальной молодке никто из них не рискнул. Такого дурака Марине найти не удалось.

Но вдоволь покочевав по разным мужчинам и их квартирам, нигде надолго не задерживаясь, Марина задумалась. Годы шли, а рядом с ней так и не было никакого постоянного защитника и опоры. Зайдя как-то раз к своей бывшей односельчанке, Марина была изумлена тем, как прекрасно выглядит Света, раньше не слишком красивая и привлекательная.

– Что ты с собой сделала? – ахнула, позавидовав ей, бывшая красавица, в уголках глаз которой уже прокладывали себе путь пусть пока и не очень заметные, но такие противные морщинки.

Но Светлана опасности в загоревшихся глазах приятельницы не углядела. И просто ответила:

– Это не я с собой сделала. Это любовь сделала. Муж меня крепко любит. Я за ним как за каменной стеной. Надежней друга у меня нет. Вот и расцвела. А ты как?

– Я? – откликнулась Марина и задумалась.

Что тут ответить? Что длинная череда мужиков прошла через ее жизнь, но не нашелся такой вот влюбленный в нее Ваня? И хитрая женщина решила, что нечего далеко искать, когда такое счастье уже есть, и рядом. Раз муж Светку любит, и ее, Марину, полюбит. Чем она хуже? Ведь лучше даже!

Соображения порядочности Марину не мучили. Своя рубашка была ближе к телу.

– Я вам уже рассказала, чем эта история закончилась, – вздохнув, закончила свой рассказ Светлана. – Ваня сначала запал на Маринку, она это умеет – мужчине голову вскружить. Но потом-то он раскусил, какова ягодка на вкус. И с повинной ко мне вернулся.

– И вы его простили?

– Конечно. Я же его люблю. И он ни в чем не виноват. Это все Маринкины фокусы.

Все это было в высшей степени занимательно, и даже поучительно. Но никак не объясняло, что случилось с Иваном Алексеевичем и где его теперь искать.

– Я так понимаю, что у Марины он прятаться не может? – заключила Леся.

– Такое ему и в страшном сне не привидится. У них всего одна общая комната и детская. Ваня эту квартиру Марине на собственные деньги купил. Думал, что ей и ребенку вполне хватит места. А она сразу троих прикатила. Да еще ее мамаша. Тесно.

– Как говорят, в тесноте, да не в обиде.

– Может быть, так и говорят. Да только бабка ни за что к детям спать не уйдет. Будет в большой комнате за Маринкиной добродетелью бдить.

– Не поздно ли спохватилась?

– Боится, как бы Маринка еще в подоле тройню не принесла, – пояснила Света. – И Ваню, я знаю, старуха к детям не пустит. Так что ему либо на кухне под столиком спать, либо в прихожей на коврике, либо в ванне одеяло постелить и калачиком устроиться.

Что и говорить, местечки не самые соблазнительные. Но Кира помнила, как дрожал голос Ивана Алексеевича, когда он предостерегал Киру от неведомой опасности. Когда человек так напуган, он и под столом, и на коврике в крайнем случае переночевать может.

И подруги решили все же навестить Марину. Тем более что в вопросе ревности с ней еще не все было ясно. Она это звонила Кире или не она?

– Я пойду с вами, – неожиданно вызвалась Светлана.

И не успели подруги изумиться этому ее желанию, как она пояснила:

– Ваня уже два дня как исчез. А перед этим сетовал, что деньги Марине в этом месяце еще ни разу на детей не давал.

– И что?

– Одна я бы к ней не пошла. А с вами рискну.

– Рискнете?

– Ну да. Маринка ведь меня винит в том, что это я виновата, что Ваня с ней жить не стал. Вроде бы я то ли опоила его чем-то, то ли на нее наговорила.

– Ого!

– Да только я тут ни при чем. Просто с Марининым нравом да с ее мамашей и святой под одной крышей не уживется. Да чего попусту говорить. Сами все увидите!

И подруги увидели. Вернее, услышали. Еще поднимаясь по лестнице хрущевки, они услышали пронзительные вопли. Поднявшись на пролет выше, стали разбирать и слова.

– Черти мелкие! Чтоб вам повылазило! Надоели, сил нет. А ну! Убирайтесь к себе в комнату! Нет, стоять! Куда направились? А кто тут за вами дерьмо разгребать будет! Я, что ли?

Светлана приостановилась и вопросительно посмотрела на подруг:

– Слышите? Маринка на своих орет.

– Это она на детей? – ужаснулась добрая Леся, которая считала всех детей ангелочками, даже тех, которые больше смахивали на маленьких дьяволят.

– Маринка и погромче может, – заверила подруг Светлана. – Вот сейчас поднимемся, услышите.