«Бор-Бос» поднимает паруса

Это Павлик, которому надоело напевать свою рыбацкую песню, решил опробовать горн.

От неожиданности Костя-астронавт шарахнулся в сторону и кубарем покатился с высокого берега протоки. Затрещали какие-то сучки, и Борисов плюхнулся в воду. К счастью, у берега тянулась мель. Все обошлось благополучно, если не считать, что перепуганные пескари, стайкой гревшиеся на отмели, после Костиного полета целый час искали друг друга, так далеко они разбежались.

Сигналы горна не только напугали Костю, но ввели в заблуждение и Ваню Конденсатора. Как известно, Ваня шел по той же дороге, но он не знал, что впереди шагают Костя и Павлик. Тем более он не знал, что у них есть горн. Направлялся Ваня в колхоз «Рыбак». Оттуда он собирался на попутном катере уехать домой в город.

Второпях Ваня не спросил ни у кого про Дорогу В колхоз и пошел совсем в другую сторону. Так он шел да шел, а колхоз «Рыбак», до которого было всего два километра, не показывался. Ваня стал колебаться. Если бы он интересовался географией, то безусловно знал бы, что в «Рыбак» надо идти не на восток, а на запад. Но география представлялась Ване очень сложной наукой. Там надо знать страны света, азимуты, меридианы, градусы, глобусы, автобусы… Хотя нет, автобусы географу знать не обязательно. Но все равно в географии все, по мнению Вани, до невозможности запутано.

То ли дело радиотехника. Случился, например, обрыв катушки гетеродина[1] длинных или средних волн. Все ясно: надо установить блок переменных конденсаторов на самую низкую частоту поддиапазона, подать на вход сигнал соответствующей частоты и перемещать подвижную часть катушки до появления сигнала. В общем, просто, и никаких меридианов.

Ваня не раз объяснял это деду и соседям, и те понимали, потому что задумчиво кивали головами.

Но сейчас Ваня столкнулся с географией один на один. Здесь не мог помочь лежавший в чемоданчике вольтметр, бесполезной была даже принципиальная схема новейшего супергетеродина, хотя она имелась у Вани. А география окружала его со всех сторон. По левую руку бежала протока Утиная, по правую простирался луг и дальние релки. Где-то был восток, а совсем с противоположной стороны — запад. Наш путник прошел еще немного и, справедливо решив, что два километра давно кончились, хотел повернуть обратно. И он поступил бы совершенно правильно. Но тут впереди что-то протрубило. Сначала Ваня решил, что это звук горна и он, значит, почему-то идет обратно к своему лагерю, — кто же может еще горнить в этих местах, как не Никита? Но, поразмыслив, Ваня догадался, что этого быть не могло, потому что он двигался все время вперед. Тогда Ваня подумал, что слышит гудок какого-то катера на колхозной пристани. А раз так — надо идти в прежнем направлении. Постояв немного, он так и сделал, не зная, что удаляется и от лагеря и от колхоза «Рыбак».

Из лагеря Ваня ушел тайком. Если бы у него спросили, почему он так поступил, Ваня, пожалуй, не смог бы дать вразумительного ответа. Разве скажешь, что хотел досадить Рае Тузиковой? Будущий выдающийся радиоконструктор сам не представлял, за что он хочет ей досадить. Просто, ему хотелось, чтобы она знала, что он ушел из-за нее, и еще ему хотелось, чтобы эта девчонка попереживала и раскаялась. Хотя в чем Рая должна раскаиваться, Ваня тоже не смог бы толком объяснить.

Одно было известно всем девочкам первого отряда: только Рая могла упросить Ваню включить в неурочное время приемник или проиграть через усилитель пластинку. А сам Ваня знал: прикажи ему Рая залезть на самую высокую березу — и он бы залез, хотя очень боялся высоты. Но, к счастью, такая мысль ни разу не приходила в Раину голову.

Вот и ушел из лагеря непонятый человек, по прозвищу Ваня Конденсатор, да ушел-то не туда, куда думал…

Выжав трусы, Костя забыл про пришельцев с далекой планеты и их золотой шар и набросился на Павлика. Он, совсем несолидно для начальника экспедиции, размахивал кулаками и так кричал, как будто Киле был глухой или стоял на другом берегу реки. Но этого Павлика ничем нельзя было пронять. Он присел на корточки, подпер подбородок руками и внимательно слушал. Со стороны могло показаться, что Павлику нравится, как Борисов его ругает. Устав, Костя пригрозил, что отправит его обратно, если он еще хоть раз загорнит без разрешения.

Павлик сказал: «Ладно!» — и ребята пошли дальше.

Скоро должна была показаться Морошка. Песчаные релки, поросшие черемухой, дикими яблонями, тополями и амурским бархатом, придвинулись к самой тропинке. Разлапистые зеленые, с красными прожилками листья дикого винограда свешивались над головами путешественников. Потом тропинка нырнула под зеленый навес перекинувшихся с дерева на дерево виноградных плетей. Запахло медом, грибами, хотя их время еще не подошло, и газированной водой, хотя ей тоже неоткуда было здесь взяться, — ближайший киоск «Прохладительные напитки» находился за сто пятьдесят километров, в городе, из которого приехали пионеры.