Борьба

— О, поверь мне. Я точно знаю, где был и почему там оказался. И я прекрасно понимаю, какую огромную ошибку совершил, когда бросил Джози. Я сделал это, решив, что без меня ей будет безопаснее. Это не оправдание. И я никогда ни о чем не жалел больше. Но ты… как ты мог не знать о том, что происходит? Как ты не почувствовал это?

На его виске забилась жилка.

— Что бы я ни сказал, это ничего не изменит, не так ли?

— Да, мать твою! — крикнул я. За стеной храма загрохотал гром. Может, внутри мои способности и были временно заблокированы, но снаружи начиналась буря. — Мы звали тебя, а ты игнорировал наши вызовы. Твоя дочь пропала, и ты должен был выяснить, кто ее забрал. А ты проигнорировал и нас, и ее.

Аполлон повернул голову, отводя взгляд.

Кроме того, что я уже высказал, меня бесила еще целая куча вещей. То, что он солгал о ее матери. То, что он никогда, блин, не относился к Джози как к дочери, когда был рядом. То, что он высвободил ее силы и не объяснил, чем это чревато. Я мог продолжать гребаную вечность, но мне нужно было сосредоточиться.

— Джози не очень хорошо.

Его голова резко повернулась. Мне наконец удалось привлечь его внимание.

— Но ты, возможно, уже в курсе. Я бы не удивился.

— Следи за языком, — предупредил он.

Я ухмыльнулся.

— Ой, а мы разве можем причинить друг другу вред?

— Это не значит, что мы не можем попытаться.

— Хотел бы я посмотреть, как ты это сделаешь, — холодно ответил я. — Потому что, насколько мне известно, в схватке против меня ты будешь похож на пацана, балующегося с водным пистолетом.

Ноздри Аполлона затрепетали.

— Что случилось с моей дочерью?

Услышав, как он произнес слово «дочь», я увидел мир в янтарном сиянии. Однако если я разозлю Аполлона и он сбежит, не сказав того, что мне нужно, это не поможет Джози. Поэтому стоило сбавить обороты.

Я сделал глубокий вдох.

— Она не восстанавливается так быстро, как должна. Ее все время тошнит, и я почти не чувствую в ней эфир.

Аполлон взглянул на дверь, и на мгновение мне показалось, что он сейчас исчезнет из храма, но он просто прикрыл глаза. Когда они снова открылись, радужки стали синими как море. Его глаза были такими, как у Джози, за исключением зрачков. Они не были черными. Зрачки Аполлона оставались белыми, и выглядело это чертовски странно.

— Когда она попала в плен к Титанам, они надели ей на запястья браслеты, чтобы блокировать ее способности, — объяснил я.

— Проклятье, — пробормотал Аполлон.

Мне не понравилась его интонация.

— Так ты знаешь, что это за браслеты?

Он коротко кивнул.

— Они были изготовлены в Тартаре для заточения Титанов. Браслеты ограничивают действие эфира. Они могут замедлять исцеление, если раны были… достаточно серьезными. — Он слегка нахмурился. — Но они не должны ухудшать ее самочувствие.

— Однако ухудшают. Мы должны снять их с нее и немедленно.

— Только Аид способен их снять.

— Значит, мы притащим задницу Аида сюда и дело с концом.

— Никто из остальных богов не приблизится ни к тебе, ни к Джози. Они не будут рисковать.

Во мне вскипел гнев. Гребаные трусы.

— Приведи его в этот храм, а я приведу Джози.

— Боги не появятся даже в храмах, — ответил Аполлон. — Они не доверяют тебе. Они не верят тому, кем ты стал, и не знают, на что ты способен.

— А ты? — парировал я.

Аполлон пристально посмотрел мне в глаза.

— Я просто знаю, что ты способен на все. Я мог бы перенести Джози к Аиду…

Я стиснул зубы.

— Этого не будет.

— Откажешься от помощи?

— Я отказываюсь от самой мысли, что она отправится с тобой без защиты. Хоть куда, — резко ответил я. — Не думай, что я забыл, как Аид хотел убить Алекс.

— Алекс тут ни при чем.

— Вы, ребята, обожаете принимать хреновые решения, — сказал я, разжимая кулаки. — И я не оставлю Джози без защиты, даже с тобой. Придумай что-нибудь еще. Эти браслеты должны быть сняты.

Лицо Аполлона приобрело странное выражение. Как будто он чем-то гордился, но чем? Сомневаюсь, что он способен на подобные эмоции. Скорее всего, у него просто запор.

— Я отправлюсь к Аиду и посмотрю, что можно сделать.

Я все никак не мог поверить, что Аполлон ничего не знал.

— Почему ты не почувствовал, что Джози в беде? Что ей… больно? Или тебе просто наплевать?

— Не спрашивай о моих чувствах к дочери и о том, на что я ради нее готов пойти, — предупредил он низким и спокойным голосом. Это было жутковато. — Ты не понимаешь. И не сможешь понять.

Да, такие разговоры мы уже слышали.

— По крайней мере, я умею признавать ошибки, но ты не можешь признать, что тебя рядом с ней не было.

Аполлон закрыл глаза, и мне вдруг показалось, что он мысленно считает до десяти. Когда он снова посмотрел на меня, стало ясно, что он хотел врезать мне. Очень сильно.

— Ты принял правильное решение.

Мои брови поползли на лоб.

— Что?

Его жуткие глаза встретились с моими.

— В то время уход от нее был правильным решением. Ты показал такой уровень… сдержанности, на который, по моему мнению, никогда не был способен.

Аполлон делает мне комплименты?

— Ты ушел, чтобы защитить ее. В этом нет твоей вины.

У меня не было слов.

Вообще.

Аполлон сделал шаг назад и уставился на алтарь на возвышении.