Борьба династий (СИ)

В сложившихся обстоятельствах это прозвучало глупо. Особенно когда Уваров с усмешкой посмотрел на вещи, сваленные кучей на кровати. Он внезапно подошел к ней и поставил на ноги.

— Можешь не переодеваться, — сказал он, медленно оглядев ее, — мне всегда нравилось, когда ты в белом.

Ольга удивленно моргнула. Он флиртует с ней? Спустя полчаса после того, как сообщил ужасные новости? Невероятно.

— Я одеваюсь не для того, чтобы произвести впечатление на тебя Уваров, — огрызнулась она.

Он слегка улыбнулся.

— Дай мне пять минут, чтобы переодеться.

— Нет, — сказал он, беря ее под руку. — У нас не так много времени. А теперь пойдем.

На протяжении всего пути из Стамбула в Москву, Ольга никак не могла успокоиться, несмотря на то, что полет проходил в идеальных погодных условиях. Они летели на той же модели самолета, что и Михаил. Уваров подтвердил ее опасения, как только они поднялись на борт.

Он кивнул на кровать.

— Располагайся. Рад поделиться.

Ольга печально улыбнулась. Помнит ли он тот частный рейс, который у них однажды случился?

Тогда на пути из Москвы в Крым в их распоряжении не было кровати, но это не имело значения. Они приспособились. И тогда же Петр сделал ей предложение, которое показалось ей таким же невероятным, как и занятие любовью на высоте одиннадцать тысяч километров.

Это был финал их десятинедельной любовной лихорадки. В Крыму она стала его женой. Тогда Ольга не думала, что это что-то изменит. Но поняла свою ошибку, как только они вернулись в Москву.

Воспоминания болью отзывались в ее сердце. И Ольга переключилась на созерцание пейзажа в иллюминаторе.

При взлете она слышала шум турбин, чувствовала, как ее вдавило в кресло, и не могла отделаться от мысли, что всего четырнадцать часов назад ее отец и Регина испытывали то же самое. А потом самолет исчез с радаров.

Слабая надежда в ее душе угасала. Следующие три часа полета она провела в мрачном ожидании. Она послушалась Уварова и прилегла, потому что ей было невыносимо смотреть в иллюминатор на морскую воду, ведь в такую же упал самолет ее отца.

Ольга держалась из последних сил. Она не давала волю слезам и даже смогла притвориться спящей, когда Уваров подошел проверить ее. Ей было трудно тихо лежать и контролировать дыхание, пока он смотрел на нее. Потом Петр укрыл ее одеялом. Если бы он дотронулся до нее, она бы сдалась и попросила его остаться и отвлечь ее от мрачных мыслей любым способом — так одиноко она чувствовала себя в тот момент.

Но он тихо вышел, и Ольга свернулась калачиком под одеялом. Как в детстве, когда ждала отца после долгого рабочего дня. Сейчас, когда они приближались к дому ее родителей, горестные воспоминания нахлынули с новой силой. Она давно возненавидела бизнес Михаила и его отношение к Востровым. Не говоря уже о том, как он использовал ее брак в своих целях. Идеальный отец существовал только в ее воображении.

Прошло еще немного времени и перелет закончился.

— Ты в порядке?

Они сидели в машине Уварова, которая очень ему подходила. У светофора он положил руку на ее ладонь. Этот жест был таким дружелюбным и успокаивающим, что Ольга на миг забыла обо всех проблемах.

— Давай ты перестанешь быть таким милым, — попросила она. — Меня это нервирует.

Он бросил на нее загадочный взгляд из-под солнечных очков.

— Это временно. Смотри не привыкни.

— Спасибо, что предупредил, — сухо произнесла Ольга. Потом поняла, что ведет себя недружелюбно, и добавила: — Я очень благодарна тебе.

— За что? — Загорелся зеленый, и он снова положил руку на руль.

— За то, что лично сообщил мне новости. За то, что спас меня в аэропорту и сейчас везешь домой. За то, что не дал мне совсем раскиснуть. Я ценю это Петр. Спасибо.

— Не за что. — Он помолчал и добавил: — Ты назвала меня Петром. Я делаю успехи.

Ким называла его Уваров с первой встречи, пытаясь подчеркнуть тем самым исключительно деловые отношения. Она не доверяла ему сначала и боролась с соблазном почти два месяца. Когда они начали встречаться, она называла его по фамилии уже по привычке. Ее забавляло то, с каким упорством он пытался заставить ее называть его по имени.

— Это временно, — парировала она. — Смотри не привыкни.

Он рассмеялся, и у Ольги внутри все сжалось. От Петра по-прежнему исходило опасное обаяние. К счастью, она здесь ненадолго. Максимум через неделю она вернется в Стамбул. А сейчас ей необходимо слышать чей-то смех, потому что они проезжали роскошные дома, приближаясь к самому шикарному, Пегасу.

Пегас, так Лебедевы называли этот дом. Первые двадцать лет жизни этот трехэтажный особняк был ее родным домом. Раньше она никогда не обращала внимания на его величие, богатство и роскошь. Особняк был похож на дворец. И очень подходил мужчине, которого пресса окрестила бриллиантовым королем.

Мужчине, который запретил ей переступать порог своего дома, после того как она ослушалась его и не вернулась на работу в «Дикий аметист».

Ее накрыла волна эмоций, когда Уваров парковался у крыльца. Страх. Волнение. Обида.