Борьба и победы Иосифа Сталина

Соратники ответили: «Нельзя этого никак. Ферстер дает наде­жды — как же можно? Да если бы и не было этого! Нельзя, нельзя, нельзя! Г. Зиновьев. Л. Каменев». Почти паническое «нельзя» ставит точку в его терзаниях, и он поступается необходимостью держать данное слово.

Он был вправе так поступить. Но с ним обошлись непорядочно, бросив на него пятно и приписав качества, не присущие ему. Даже самые лютые его ненавистники в своих филиппиках в его адрес не приведут позже ни одного фактического примера его «капризно­сти, нетерпимости, невежливости...», но ярлык «грубости» станет вешать на него всякий проходимец.

Мог ли Сталин ожидать, что человек, которого он почти бого­творил, поступит столь опрометчиво? Но он никогда не опустится до сведения со своим кумиром счетов, наоборот, он вознесет Лени­на на политический пьедестал.

ГЛАВА 15. НАСЛЕДНИКИ ИЛЬИЧА

...всякое царство, разделившееся само в себе, опустеет; и всякий город или дом, разделившийся сам в себе, не устоит.

Евангелие от Матфея. (12.25.) 

Пока, обремененный просьбой Ленина и терзаемый сомне­ниями в правомерности ее выполнения, Сталин пытался разре­шить возникшую перед ним трагическую дилемму, Троцкий энер­гично отреагировал на обострение болезни вождя партии. Уже на следующий день после появления 13 марта 1923 года в газетах пер­вого бюллетеня об ухудшении здоровья Ленина «Правда» опубли­ковала статью ближайшего сподвижника Троцкого К. Радека: «Лев Троцкий — организатор побед». Это стало своеобразным сигналом для активизации его приверженцев.

Еще в январе Троцкий отверг очередное предложение Сталина занять пост заместителя Председателя Совнаркома, а перед фев­ральским Пленумом ЦК он настоял и на отклонении, по существу ленинского, предложения об увеличении состава ЦК. Вместо этого Троцкий стал настаивать на его «сужении» путем включения толь­ко членов Политбюро, Оргбюро и Секретариата, но его вариант не прошел. Ленин, в свою очередь, никак не отреагировал на работу февральского Пленума.

22 марта члены и кандидаты в Политбюро подписали письмо, где указывалось: «Тов. Троцкий не остановился перед тем, чтобы в крайне острой форме бросить ряду членов Политбюро обвинение в том, что позиция их в указанном вопросе продиктована якобы задними мыслями и политическими ходами».

В связи с отказом Троцкого обязанности Председателя Совнар­кома были возложены на Каменева. Однако с отчетным докладом ЦК на предстоящем съезде партии вышла заминка. Сталин пред­ложил выступить Троцкому, но тот демонстративно отверг это предложение.

Видимо, он опасался, что это воспримут как слишком откро­венные претензии на роль вождя еще при жизни Ленина. Сталин тоже не принял это поручение. Ему и так предстояло сделать два доклада: по организационному и по национальному вопросам.

Основной доклад взялся сделать тщеславный Зиновьев. На под­черкнутое дистанцирование Троцкого от других членов Политбю­ро Сталин, Зиновьев и Каменев отреагировали тем, что составили своеобразный триумвират, сопротивлявшийся очевидным наме­рениям Лейбы Бронштейна стать во главе партии.

XII съезд партии состоялся при отсутствии на нем Ленина. Съезд прошел с 17 по 25 апреля. За день до его начала Фотиева пе­редала Сталину текст ленинской статьи «О национальностях». В прилагаемом письме она сообщала, что первоначально Ленин предлагал работу опубликовать, но накануне последнего кризиса болезни он сказал: «Да, я думаю ее опубликовать, но несколько позже».

Конечно, эта статья, содержавшая критику точки зрения Ста­лина по национальному вопросу, была политически «неудобной» для Генерального секретаря, поскольку ставила под сомнение пра­вильность его позиции. Однако он не стал интриговать и затяги­вать ее передачу президиуму до завершения съезда. Ленинская ста­тья была зачитана на заседании представителей, а затем и на встре­чах делегаций съезда.

Конечно, статья Ленина не была объективна. Помимо «крити­ки» Сталина за стремление к «автономизации» регионов, входя­щих в СССР, Ленин несправедливо представлял дело так, будто бы тот игнорировал проблему развития национальных языков. Это не соответствовало истине.

Наоборот, еще в 1921 году, выступая на собрании тифлисской парторганизации, Сталин особо подчеркивал важность развития национальных языков. Он говорил: «Одно из двух — либо украин­ский, азербайджанский, киргизский, узбекский, башкирский и прочие языки представляют действительную реальность ...и то­гда — советская автономия должна быть проведена в этих облас­тях до конца, без оговорок; либо украинский, азербайджанский и прочие языки являются пустой выдумкой, школы и прочие инсти­туты на родном языке не нужны, и тогда — советская автономия должна быть отброшена, как ненужный хлам. Искание третьего пути есть результат незнания дела или печального недомыслия».